Мария Морозова Песня осеннего леса

Мария Морозова

Песня осеннего леса

ПРОЛОГ

ПРОЛОГ

Этой ночью было полнолуние. На чистом небе висела луна, большая и желтая, как круг сыра. Ее свет освещал приземистые деревенские дома, где мирно спали жители Долграна, скалистые холмы вокруг, спокойную гладь озера и двух девочек лет одиннадцати, которые с фонариками крались в сторону старого леса.

— Перси Макмиллан говорил, что за большим дубом нужно найти русло сухого ручья, — прошептала невысокая крепкая девчушка, боязливо оглядываясь по сторонам.

Вторая, худенькая и большеглазая, молча кивнула, внимательно глядя вперед.

— Это здесь, — заметила она, когда из темноты показался силуэт могучего дерева, чей ствол не обхватили бы вместе даже три человека.

Он стоял молчаливым стражем у самой опушки уже много веков, наблюдая за жизнью деревни и роняя на землю желуди на радость местным кабанам. И сейчас ему не было никакого дела до мелкого копошения у своих корней, когда подруги разделились и начали обходить его с двух сторон.

— Эмма, я нашла, — тихо воскликнула крепышка.

— Иду, — ответила та.

Свет ее фонарика выхватил из темноты высохшее русло, почти незаметное среди травы и кустов. Дно было покрыто галькой, которая тихо зашуршала под подошвами детских кроссовок.

— Пойдем, Сьюзен, — решительно произнесла Эмма и двинулась вперед.

Подруга последовала за ней, вжимая голову в плечи и прислушиваясь к каждому звуку.

Русло ручья было сухим и удобным. Оно вилось между деревьями, как забытая кем-то старая лента для волос. Растущие по берегам кусты боярышника и жимолости тянули вперед свои кривые ветки, но Эмма осторожно отодвигала их в стороны, чтобы не задеть Сьюзен, и упрямо шла вглубь леса.

Неожиданно ей под ноги попала старая коряга. Споткнувшись, девочка ойкнула и выронила фонарь. Тот с глухим стуком упал на камни и выключился. Стало совсем темно. Эмме пришлось долго моргать, прежде чем из глаз пропали яркие светлые пятна, мешавшие видеть.

— Сьюзи, почему ты выключила свой фонарь? — нахмурилась она, сообразив, что у ее подруги тоже ничего не светит. — Сьюзи?