Зайцева Саша ГОСПОЖА МАРИКА В БЕГАХ

Зайцева Саша

ГОСПОЖА МАРИКА В БЕГАХ

Вместо пролога

Вместо пролога

Если ты читал книжки про могучих воинов и прекрасных дев, про мудрых правителей и могущественных магов, совершенно сказочных гномов и еще менее реальных и еще более сказочных эльфов… Если ты все это читал, это совершенно не значит, что они будут тебе рады.

Как-то всегда получается, что уж если ты попал в другой мир, то сразу во дворец к королю, ну или там, в гущу магического сражения, или на худой конец в пьяную потасовку в каком-нибудь сомнительном кабаке. Пардон, в таверне. И сразу все вокруг тебя начинают суетиться, устраивать тебе жизнь; оказывается, что тебя давным-давно все ждали и вот сейчас они допьют пиво и все вы пойдете спасать этот волшебный мир! По дороге оказывается, что в тебе сокрыты удивительные способности, которые ставят тебя на одну ступень с великими героями сказаний, а рядом скачущий принц, твой боевой товарищ, безумно в тебя влюблен и готов положить полцарства к твоим ногам. Вторые полцарства вы отвоюете у его заклятого врага, а по совместительству сводного брата, уже после свадьбы.

Шесть лет прошло. Принца не видела. Сводного брата тоже. Ну, что тут скажешь? Не сложилась моя героическая судьба.

Глава 1

Глава 1

Госпожа Марика собственной персоной.

Как по мне, жизнь в городе, пусть даже и в забытом всеми богами Чимене, разительно отличается от деревенской, и не сказать, что в худшую сторону. Первая же косовица, на которую за общей никчемностью в пекарне отправили меня хозяева, дала ясно понять, что продолжительность моей жизни в этом мире будет уменьшаться с каждым новым урожаем на благодатной земле Пиньи, что на правом берегу Сорена. Или вот молотьба льна и ржи, пыльная работенка, после которой я кашляла что шахтер еще месяц… Это на юге, ближе к стольному Арнгену, уровень цивилизации и механизации дошел до молотильной машины на угольном ходу, а у нас в глубинке все по-простому, ручками-c.

О, жизнь в городе — сказка! И пусть бытие единственной служанки на весь дом не курорт, да и помощь в приходе отнимает силы и время, но, скажу я вам, после пяти лет батрачества, чувствую, будто порхаю аки опереточная горничная в нарядном передничке с метелкой для пыли в руках.

Мне, нежной фиалке, не знавшей тягот физического труда, было девятнадцать лет (по местным меркам перестарок, конечно), когда продавшись в услужение господину Октаву-пекарю, я впервые столкнулась с тремя вещами: невозможной усталостью на грани немощи, хроническим недоеданием и страстным желанием сбежать любой ценой. И двадцать четыре, когда я все же покинула этот прелестный край пасторальных пейзажей, златокудрых пастушек и мужественных жнецов. Почти по собственному желанию.