— Да, мне все ясно. Поступай, как тебе будет угодно, я не буду вмешиваться. Но не говори потом, что я тебя не предупреждал!

Девушка грустно посмотрела на меня, а потом вдруг подвинулась ближе, положила ладошку на мои стиснутые кулаки и с сожалением произнесла:

— Друг мой, не обижайся на меня. По-моему, мы делим шкуру неубитого медведя. Еще же ничего не произошло, а мы уже ссоримся. Ты же не знаешь абсолютно точно, как все обернется. И я тоже не знаю. Так зачем же зря спорить? Ну, пожалуйста, не злись на меня, я просто не могу по-другому. Понимаешь?

— К сожалению, да — зная Ольгу с ее честностью и обостренным чувством справедливости, я действительно понимал, что она не может поступить иначе, а то ее совесть потом совсем замучает. Но как же меня это бесило! — Знаешь, когда-нибудь твоя честность тебя погубит. Ладно уж, замнем проблему. Будем надеяться, что я ошибаюсь, хоть мне так и не кажется… Ну что, подруга, поехали по домам?

Девушка облегченно улыбнулась и выпустила мои стиснутые пальцы из своей теплой ладошки:

— Да, давай до завтра. Только не забудь мне сегодня скинуть письмо Маринэ, хорошо?

— Угу. До встречи — неприятный осадок в душе после этой размолвки все-таки остался.

Тут как раз подошел мой поезд, и я запрыгнул в него, помахав рукой Оле на прощание.

Ольга

Всю дорогу да дома я думала о том, что Адам рассказал мне про Тимура. Я ничуть не сомневалась, что рассказ моего друга правдив, а это означало, что с Ибрагимовым придется все время быть начеку и держать ухо в остро. Одно мне было не понятно: почему Адам так бурно реагировал на мое обещание встретиться с Тимуром? Никогда еще не видела, чтобы он так отчаянно меня в чем-то убеждал. Я отлично почувствовала, как он разозлился, когда я не согласилась отменить эту встречу после его содержательного рассказа о бывшем друге. Эта злость была для меня почти осязаемой: меня как будто сплющило со всех сторон, а зеленые глаза начали прожигать во мне дыры. Но я смутно чувствовала, что за злостью было скрыто что-то еще.

Почему он так сильно за меня боится? Как будто от того сумеет Тимур причинить мне вред или нет, зависит его личное благополучие. Понятно, что как мой близкий друг он обязан обо мне беспокоиться. Но он ведь сделал все, что полагается другу: меня об опасности предупредил, свою помощь в решении вопроса предложил — в общем, выполнил свой дружеский долг полностью. А дальше уже были не его заботы. Но он все принял слишком близко к сердцу. И эта его фразочка в конце, будто бы я ему вру и на самом деле Ибрагимов мне понравился… Уж не ревнует ли он меня к Тимуру?!.. Да ну, бред. С чего ему ревновать? Я же ему просто подруга… Ну ладно, не просто, а очень близкая подруга, почти как сестра. Но сути вопроса это не меняет.