— Позвольте мне самой решать, что укладывается, а что нет, — отбила подачу я.

Он промолчал, насмешливо глядя на меня. В глазах плясали смешинки.

— Что? — как-то невпопад стушевалась я.

— Как долго ты ещё будешь пытаться убежать от себя? — от звуков его голоса позвоночник прострелило волной неизбежно приближающегося конца.

Переход на “ты” в свете разговора было неправилен, неуместен и…

Додумать я не успела.

— И когда ты собиралась мне сказать?..

Он не договорил. Всё и так было кристально ясно.

— Никогда, — я не могла заставить себя посмотреть на него, — я не сказала бы тебе этого никогда. Несмотря на… — я резко прервала фразу, с ужасом понимая, что я только что, кажется…

О Боги, что я несу?

К сожалению, он понял эту фразу совершенно правильно.

— И после подобного признания ты ещё надеешься, что я тебя отпущу? — и тишина.

И только чувствую плечом жар чужого тела.

Всё. Очень. Плохо.

— Я надеюсь, Лой, что ты поймешь, что у меня было сложное время, испытание, нервы. Опять-таки Альс, Антея, — я перечисляла всё подряд, лихорадочно просчитывая пути отступления и понимая, что со мной происходит что-то совсем странное. Нечто новое, неизведанное прорывалось в мою жизнь, лихорадочно круша все устои и стены.

— Дара, — раздался над ухом шёпот, — сколько времени тебе нужно, чтобы принять… нашу ситуацию?

Вот и приплыли.

— Нисколько, — я подняла голову и посмотрела ему в глаза, — потому что нашей ситуации не существует.

— Пусть так, — он склонил голову и еле заметно улыбнулся, — тогда почему же ты так отрицаешь то, что в последнее время между нами происходит?

— Ничего не происходит, — повторила я, впервые, наверное, за долгое время повысив голос, — эти все разговоры и взгляды — это всего лишь следствие моей откровенности тогда, в камере! Ну… и твоей, — добавила уже тише, — именно поэтому у нас и есть… повод.