– Яна…

– Обещаю, – Яна коротко поцеловала Топыча в нос и вышла из комнаты.

Усталость?

Да плевать на усталость! Как пелось в одном замечательном фильме: "гори, но живи"![21] Яне было страшно, и поэтому она делала шаг вперед. Она не уснет, не узнав, что стало с ее малышом. Не сможет уснуть!

Гошка, где ты!

Лучше ужасный конец, чем ужас без конца?

Однозначно!

* * *

Дурой Яна не была и второй раз подставляться не собиралась. Одной смерти ей вполне хватило! В грязной подворотне, с ножом в сердце, от рук гадких наркошей…

Теперь она будет убивать первой. И совесть ее мучить не станет, она сговорчивая, совесть-то.

Девушка медленно шла по Синедольску.

Как найти Сухую улицу она расспросила в трактире, но одно дело знать. Другое – найти.

Хорошо еще, в честь Освобождения местные жители не освободились заодно от табличек с названиями улиц и номерами домов. А могли бы…

Разруха начинается с того, что вешают дворника. А чего он тут гадить мешает, гад такой?

Пару раз она свернула не туда, хорошо хоть заметила вовремя и вернулась. Один раз ей заинтересовался какой-то бугай. Вышел из подворотни и напирая всей тушей вежливо поинтересовался: "Добром пойдешь, б…, или потащить?".

Яна даже ругаться не стала, тут и так все ясно.

– Умри, во имя Хеллы.

И пошла дальше, равнодушно обойдя оседающую тушу.

Позади послышался шум, явно ведь с подельниками работал. Но Яна не боялась. С людьми проще, чем с волками, к примеру. Стоит убить одного-двух с максимальной скоростью и жестокостью – и остальная шайка подонков задумается.

Ненадолго, но для тактического отступления хватит.