Камико что-то заподозрила, рассказала друзьям, а те во время очередной встречи прямо спросили:

— Томоши-кун, ты стал «угрозой»?

Томоши покачал головой:

— Нет, что вы! Я тот же Томоши, что и раньше!

Он не соврал — «угрозой»-то стал не он, а Гирос. Но ему все равно не поверили. Впрочем, Томоши плохо умел распознавать мотивы людей и не придал значения, казалось бы, безобидному вопросу. Зато Гирос сразу все понял и при очередном погружении вытащил прячущегося человека на откровенный разговор — отругал, назвал кретином и потребовал немедленно эвакуироваться и залечь на дно:

— Если ты этого не сделаешь, человек, уже завтра в твой дом вломятся превентивы или, что еще хуже, люди Триады! Они заставят тебя, а значит, и меня сделать что-то ужасное! Ты должен спрятаться, человек Томоши!

— Но куда? От кого? Что скажет Камико? Может, мне взять ее с собой?

— Ты точно идиот! Камико все это начала! Она спит и видит, как уничтожит «угрозу» и разбогатеет! Она сдаст меня… нас превентивам за долю в награде! Твоим любимым «Мизаки»! Или еще хуже, продаст Триаде!

— Камико не такая… — робко не согласился Томоши.

— Человек, если ты не сделаешь, как я говорю, прощайся и со мной, и с роскошной жизнью! Да и вообще с жизнью!

Томоши, как и требовал Гирос, залег на дно. Завел счет в темных фениксах, снял капсульное жилье, где не требовали идентификации… Но все же дал слабину, продолжил общаться с Камико — по комму.

Девушка уговорила его встретиться лично. «Посидим в кафе, Томоши, ну? Пожалуйста! Я соскучилась! Очень, Томоши… — сказала она с придыханием. — Ты меня понимаешь?» — и он сдался. Их отношения развивались очень медленно, и до главного пока не дошло. Томоши очень надеялся, что эта встреча все изменит.

Она и изменила, но не так, как он хотел.

Суровые люди в черных плащах и темных очках появились в зале, и в то же мгновение все посетители и официанты куда-то исчезли. Даже дроиды пропали. Увлеченный и взволнованный встречей с Камико, Томоши этого не заметил, а когда сообразил, кто именно окружил их столик, перевел взгляд на свою девушку и…

Содрогнулся от понимания: хладнокровный убийца прятался под маской Камико, впивался алчным взглядом, плотоядно облизывался. То есть ее лицо не переставало быть человеческим, по такому скользнешь взглядом на улице и сразу забудешь, но глаза сделались мертвыми, а взгляд безжизненным, как у зомби, алчущего живой крови. У этой страшной женщины одно желание, а уж когда напиться крови — до или после милой беседы — второй вопрос.

Томоши тут же вскочил со стула и поклонился. Весь дальнейший разговор он стоял истуканом, не смея оторвать взгляда от свои носков.