– Да? И что им было нужно?

– Не сказали. И так видно, что ничего хорошего ждать не приходится. Может, продашь квартиру? Ты же знаешь, что дочке моей нужна квартира? Скоро у меня родится внук, и одной комнаты в коммуналке мало для семьи. Я бы купила. И деньгами не обижу.

Так я и продала трёхкомнатную квартиру, не выходя из больницы. Соседка не обманула. Часть денег  отправила Вадиму, часть положила мне на счёт соседка.  С документами тоже бегала она. Комната  в коммуналке, что принадлежала молодой семье, теперь была моей.

В день выписки чуть не нарвалась на преследователей. Вычислили, где нахожусь. Мне повезло, что  узнала одного из компашки Таши. Мне удалось уйти незаметно.

Первое, что сделала – это посетила свой новый дом. Комната мне понравилась. Светлая, большая. Кровать, стол, шкаф, полки для книг. Все мои вещи из старой квартиры лежали большой горкой посреди комнаты. Приняла душ, хорошенько поела и решила посетить родных. Вещи сестры и некоторое барахло, что мне было не нужно, собрала в огромные мусорные пакеты и вынесла на мусорку. Надо рвать все нити раз и навсегда. И начинать новую жизнь.

– Маша? – голос был незнакомый. Я даже оглядываться не стала. Меня нашли. В этом была абсолютно уверена.

Мне удалось покинуть двор и сесть в автобус сразу перед тем, как закрылись двери. Только тогда осторожно оглянулась. К остановке подбежали двое ребят, к ним присоединился третий. Но автобус уже отъехал далеко. Повезло.

– Что ж вы меня не оставите в покое? Я вам ничего не должна, – прошептала я.

То, что от меня не отстанут, уже поняла. Может, надо было согласиться и уехать с Вадимом?

«Нет. Я поступила правильно. Не смогу так жить. Единственное, что и осталось у меня – это моя гордость и честь, как бы это смешно для многих ни звучало»

Да. Я современная девушка, живущая в циничном, развращённом мире. Но свято верующая в честь, достоинство, доброту и истинную любовь. Мне скоро двадцать пять. Но я ещё девственница. Так и не смогла перешагнуть через свои принципы и веру в истинное чувство. И не жалею. В глубине души жила вера, что дождусь того единственного.

Кладбище встретило меня привычной тишиной. Я раз в полгода посещала могилу родителей. С Наташей побывала здесь только раза два: когда хоронили, и в их первую годовщину. Больше я её заставить не смогла. Списала это на глубокое горе. Наивная! Какая же я всё ещё наивная! Моё всепрощение, вера во всё хорошее погубит меня. Кажется, что долго ждать не придётся. В один день я попадусь, и меня ничего не спасёт. Но сейчас об этом думать не хотелось.