Толстая кишка завибрировала от страха. Я один, привязанный к столбу в пещере, мне холодно и больно. А еще тошнит. Видимо, сотрясение.

С огромным трудом удалось подключиться к Блюму. Дриайя ослабла и идет по незнакомому мне району. Деревянные дома, неприятный запах и косые взгляды. Она в гетто азуров. Видимо, не смогла найти меня и решила действовать самостоятельно. Я мяукнул ей на ухо.

Эльф дернулся, посмотрел на меня:

— Это… ты?

Я мяукнул еще раз. Это означает «да».

— Что случилось? Я не нашла тебя. Ты в порядке?

Я попытался вспомнить детали того, что со мной произошло в проулке. Память услужливо послала меня на три буквы. Вроде бы я продул. Потом эльф со сломанной рукой меня куда-то тащил. Блин, не уверен. Боевой навык, что я использовал, сильно корёжил мозги. Помню только экстаз от боя. Как хотелось убивать и… ржать. Не знаю почему, но эльфов я мутузил хохоча.

Ответить Дриайе я не успел.

— Очнулся, человек? — прозвучал в пещере до боли знакомый голос.

Прости, мама, что так редко тебя вспоминал. Если я в коме на Земле, и ты массируешь мне тело от пролежней, а всё окружающее — бред сумасшедшего под наркотическими препаратами, то сейчас самое время проснуться. Пора, мама. Я развлекся. Хватит. Отключай аппарат жизнеобеспечения… Нет? Тогда души подушкой.

Проснуться не удалось. Сдохнуть тоже. А уродом без велосипеда оказалась Ледяная Императрица Астария собственной персоной. Она стояла прямо передо мной во всем своем эротическом боевом облачении. От нее веяло такой ледяной неприязнью, что, наверное, волосы на голове стали еще белее.

Когда Астария заговорила, ее голос напомнил хрустящий снег:

— Я отрезала тебе ухо, но ты не очнулся. Пришлось ждать. Не мог побыстрее, дэайн?

Мои глаза округлились. Я попробовал пошевелить ушами, как эльф. Не получилось. Я вообще ничего не почувствовал. С большим трудом удалось вспомнить, что «дэайн», это «человек» на эльфийском наречии. Скоро и этого не вспомню.

— О, не переживай, дэайн. Я приморозила рану. Чтобы не истёк раньше времени. И можешь не сомневаться, это небольшая плата за убийство моей старшей ловчей.

Она очень неприятно улыбнулась. Конечно, я, блять, переживаю. Мне отрезали ухо, а я этого не чувствую! Ощущаю себя Кевином из фильма «Город Грехов». Тот был связан, но лыбился идиотом, когда у него собаки наживую жрали ноги. Только мне вот не смешно, а хочется повизжать от мысли, что у меня нет уха, а я этого не чувствую и даже не вижу.

И что самое плохое, с сосудом души Астарии всё в порядке. Значит клятва данная Реордану в этом теле не действует. Бей меня и унижай сколько хочешь.