— Тебе весело? — спросил он с греховной улыбочкой.

— А тебе?

— Почему бы тебе не погадать мне и не узнать это?

Эбби рассмеялась. Она знала, что он наслаждался. Женская половина гостей слеталась к нему, как мухи на мед, а глубокий насыщенный смех следовал за ней, куда бы она ни пошла.

— Давай. — Он взял ее пустой бумажный стаканчик с черными кошками и ведьмовскими шляпами и выбросил в мусорное ведро, прежде чем переплел ее пальцы со своими и повел ее в гостиную. Там в углу, ее ожидал небольшой задрапированный шарфами стол и два стула. Шейн потянул ее к стулу и помог присесть, а потом обогнул стол и сел сам, ожидая.

— Ты шутишь? — спросила она.

— Не-а.

— Ладно, — она потерла хрустальный шар обеими руками. — Вижу много проданных домов и огромного пластикового снеговика на твоем дворе в Рождество.

— А теперь кто жульничает? — он откинулся в кресле и скрестил руки на груди, демонстрируя свои совершенные бицепсы. — Я хочу знать, — пробормотал он низким, возбуждающим голосом, — Что ждет меня в будущем?

Пораженная тоном просьбы, брошенной им, Эбби выпалила первое мистическое знамение, что пришло в голову. Он застыл, не мигая, задумчиво глядя на нее. Она хотела бы знать, что она сказала.

— Любовник пробудит самые темные желания?

Она отпрянула в кресле, руки прикрыли рот.

— Э-э… — О боже!

— Мы говорим о твоих желаниях или моих?

— Ах…

Шейн развернулся, опершись на стол так, что его жилет распахнулся и открыл красоту его мощной груди.

— Ты случайно не заигрываешь со мной, Эбби?

С трудом сглотнув, она покачала головой.

— Конечно, нет.

Он поднял темную бровь.