– Так! Ну-ка, не раскисать! Р-руководитель…

– Закончим с этим, – Евгений мотнул головой в сторону возвышенности, – лично отвезу вас в Томск. Лично! И незамедлительно! – Потом подумал немного и возмутился: – Как же так, Федор Кузьмич?! Я же видел информацию о том, что право на «Светлый Клин» вам вернули! Значит, про право на воздействие они вспомнили, а про контузию – нет?!

– «Они» – энто кто такие, Евгений Юрьич? – хитро прищурился милиционер.

– Ну… Сибиряк, Гесер… или кто там занимается рассмотрением дел о правомерности использования артефактов?

– Вот в том-то и закавыка, друг мой ситный. Никто из ваших верховных главнокомандующих отношения к энтому делу не имеет! «Светлый Клин» – не из арсенала Дозоров. Не они решают, восстановить право на его использование или нет. Рассматривать-то они могут сколь им влезет! Суды устраивать, дискутировать…

– Но тогда… кто? Инквизиция?

– И тут мимо, Евгений Юрьич! – улыбнулся Денисов. – Предполагаю, что ни Инквизиция, ни дозорные всех мастей, да и вапче ни один из Иных не знает, кто заведует артефактами такого рода. Думаю, что и не стоит за энтим кто-то конкретный. Из Сумрака, видать, поручение исходит. Может, какие-то Тени Владык за нами следят? Может, духи, которые подле Шаманского дерева обретаются?

– Но если никто из ответственных официальных лиц с вами не связывается, как же тогда вы понимаете, что право вам вернули?

– Как понимаю-то? – хохотнул Денисов. – Ох, Евгений Юрьич, продемонстрировал бы я тебе отметку… Когда тебе вдруг плечо до кости белым огнем прожигает – трудно не заметить, что право вернулось! Ладно, раскалякались мы с тобой, что бабы в нашем магазине. Пора уже! А то возвертаться в потемках придется.

– Нет уж, погодите, Федор Кузьмич! – с жаром возразил Угорь, все еще пристыженный и оттого сердитый. – Пять минут погоды не сделают. Раз уж разговор зашел – хочу до конца все выяснить!

– Прям до конца? Ишь ты! Ну, давай выясняй.

– Отметка отметкой, а кто вам ложку принес?

– Ложку? – выпучил глаза Денисов, искренне не понимая, о чем идет речь.

– Ложку, ложку! Деревянную такую, с резной ручкой. Простите, я сейчас не самый приятный эпизод напомню, да деваться некуда. Вы ведь ложкой взмахнули, когда нападение Мельниковой почуяли! И с собой через все село пронесли, когда к дому Матрены спешили!

Несколько секунд Евгений думал, что участковый, вспомнив обстоятельства убийства Воропаевой, расстроится или, того хуже, разразится гневной отповедью. Федор Кузьмич же ни с того ни с сего вдруг надул щеки, словно пытался удержать что-то, готовое вырваться изо рта, но все-таки не справился и расхохотался в голос. По-настоящему так расхохотался, со всхлипами и слезами в уголках глаз.