Вот и сейчас, входя в лагерь, я чувствую то же самое. Я веду игру против Мадока, прокручиваю в голове планы и схемы, но, если не сумею правильно угадать его намерения, мне конец.

Бросаю охапку хвороста возле костра. Женщина с синей кожей и черными зубами мгновение смотрит на меня, потом возвращается к разговору с козлоногим мужчиной. Отряхивая одежду от коры, бреду к самому большому шатру. Стараюсь переставлять ноги неспешно, легко и свободно. Нахожу участок, на который падает густая тень, и ныряю под натянутую ткань. На минуту замираю, так и лежу — половина тела в шатре, половина снаружи, ни там, ни здесь полностью не спряталась.

Внутреннее пространство шатра освещается лампами, горящими зеленым алхимическим огнем, и все залито каким-то болезненным светом. Но в остальном интерьер просто роскошный. Повсюду в несколько слоев разложены ковры. На них установлены тяжелые деревянные столы, стулья и кровать, заваленная мехами и покрытая парчовыми одеялами с вышитыми на них гранатами.

А на столе, к моему удивлению, стоят картонные коробки с едой. Зеленокожая пикси, которая присутствовала на коронации вместе с Ройбеном, палочками отправляет еду в рот. Сам он сидит рядом, аккуратно разламывая печенье с предсказанием.

— Что это значит? — спрашивает девушка. — Как насчет «путешествия, про которое ты говорила своей подруге, что оно будет веселым, но закончится кровопролитием, как обычно»?

— Это значит, что «твои туфли сегодня сделают тебя счастливой», — отвечает он сухо и подает через стол маленькую карточку, чтобы она удостоверилась.

Она смотрит вниз на свои кожаные башмаки. Пожимает плечами, по ее губам скользит слабая улыбка.

Потом меня грубо вытаскивают из моего укрытия. Я перекатываюсь на спину и вижу перед собой женщину в доспехах и с обнаженным мечом. Кроме самой себя винить некого. Надо было лезть дальше и прятаться в шатре. Не следовало останавливаться и слушать их разговор, каким бы поразительным он ни был.

— Поднимайся, — приказывает женщина-рыцарь. Это Дулкамара. Однако на лице ее написано, что она меня не признает.

Встаю, она ведет меня в шатер и, когда заходим, делает подсечку, так что я валюсь на ковры. Хорошо, что мягко. Лежу и не двигаюсь. Она ставит ступню мне на спину, словно я ее добыча.

— Я поймала шпионку, — объявляет она. — Сломать ей шею?

Есть возможность перекатиться на спину, захватить ее колено и бросить на пол. Тогда у меня будет достаточно времени, чтобы спокойно подняться. А если вывихнуть ей колено и броситься бежать, то я вполне сумею уйти. В самом худшем случае, будучи на ногах, схвачу оружие и смогу сражаться.