Давьян хмуро смотрел на расстилавшуюся перед ним пыльную равнину.

Куда он попал? Минуту назад он укладывался спать на дороге через горы Меннаат; память была отчетливой и ясной, без свойственной сновидению спутанности.

Он огляделся. За спиной виднелась лесная чаща, но деревья не походили на те, что он видел в Дезриеле. Впереди лежала равнина, посреди которой резко вздымалась гора – величественный силуэт на фоне заходящего солнца. Самый высокий пик был рассечен надвое, словно из него острым ножом вырезали тонкий ломтик; оранжевые лучи заката били прямо в просвет, придавая обеим половинам горы выпуклую рельефность. Никогда не бывав здесь прежде, Давьян узнал вид, изображенный на полотнах множества художников. Он смотрел на Илин Тор.

Мальчик перенес внимание на равнину. На ней темнели точки: люди в черных доспехах, действуя с механической четкостью и точностью, разводили костры, готовили пищу. Присмотревшись, Давьян нахмурился. На многих, кроме брони, были шлемы – но там, где полагалось находиться прорезям для глаз, темнел гладкий металл. Как они видели, чем занимаются? Но двигались все уверенно, как будто слепота ничуть не смущала этих людей. На тех лицах, что оставались открытыми, виднелся крупный знак: три вертикальные волнистые черты, заключенные в круг. Герб?