— Ты тоже?

— Я тоже.

— Ты предательница, — сказал он, стиснув зубы. — Ты дитя трущоб и провела почти всю жизнь в Самарле. Они, вероятно, повесят тебя, если ты выживешь. Во имя тлена, что ты им должна?

— Я ничего не должна им, — сказала она. Он перевела взгляд на Крейка, а потом на Малвери, на которого посмотрела с неожиданным вызовом: — Я не предательница, — сказала она ему. — Да, я сделала ошибку. А ты никогда не делал ошибок?

Она сказала это так, словно знала. Знала о его друге, Хенвиде Клэке, о той ночи, когда Малвери оперировал пьяным, и о смерти, которую он не забудет никогда в жизни. Он посмотрел на нее, на ее грязно-рыжие волосы, колючие от дождя, и она показалась ему чертовски юной. Просто девочка, на самом деле. Которая прожила всю жизнь, сражаясь на своей стороне. И все, кого она знала, в конце концов, бросали ее. И ему стало стыдно, очень стыдно, что он едва не сделал то же самое.

— Ага, — сказал он. — Я делал ошибки.

— Я думала, что это такийцы, — сказала она. — Я передавала им информацию сначала о самми, а потом о пробужденцах. Но не о Вардии. Это не делает мой поступок правильным, но делает его лучше. — Она дрожала; он мог это видеть. Мало что могло напугать ее, но вытолкнуть слова наружу было потяжелее, чем убить. — Я сделаю это для тебя. Я буду сражаться вместе с тобой. Если ты захочешь.

Малвери сглотнул. Горло сжало, на глаза навернулись слезы. Он отвернулся, чтобы скрыть их.

— Малвери? — спросил Крейк. — Что ты хочешь сделать? Тебе решать.

Малвери махнул рукой.

— Угу, — хрипло сказал он. — С ней все в порядке.

Фрей повернулся на лестнице и уставился на них. Он казался человеком, который получил слишком много ударов и ждет последний, который должен положить конец его страданиям.

— А ты, Сило?

Муртианин смотрел на происходящее без видимых эмоций. Взвешивая все, как всегда. Кто знает, что таится за этими глазами?

«Иди с ним, — подумал Малвери. — Черт тебя побери, иди с ним. Не оставляй его одного после всего, что он сделал для нас».