– Чинни выше вас и моложе, и мускулистее. А вы калека какой-то!

Человек устало засмеялся:

– Ах ты, маленький поганец. Впрочем, если я и мог выглядеть когда калекой, так как раз теперь. Как, по-твоему, может выглядеть человек, выплывший – без воздуха, обрати внимание – со дна Темзы? И я выше – в обутом виде.

Мальчишка недоверчиво покачал головой:

– Нет, с того лета вы точно в аду побывали. Ладно, вот и мой дом, так что я пошел. А вы ступайте дальше прямо и выйдете на Ретклиффскую дорогу. Там и кеб поймать можно.

– Спасибо, парень. – Человек неуверенно двинулся в указанную сторону.

– Поосторожнее, ладно? – окликнул мальчишка. – И спасибо за то, что помогли с мешком. – Его босые ноги зашлепали по мостовой и исчезли в темноте.

– Не за что, – пробормотал человек. Что это творится с ним? И что же случилось на самом деле? Теперь, когда он немного перевел дух и обдумал ситуацию, версия взрыва уже не казалась ему серьезной. Может, его подстерегли по пути домой и сбросили в реку, а шок стер воспоминания обо всем, что случилось после поединка у Анджело? Вряд ли, ведь он никогда не уходил от Анджело раньше десяти, а небо на западе еще не окончательно потемнело.

Сворачивая за угол, он заметил окошко в кирпичной стене, как раз под фонарем, ненароком посмотрел в него и пошел дальше… потом замер, вернулся и посмотрел еще раз.

Он поднес руку к лицу и, к ужасу своему, увидел, что отражение в стекле сделало то же самое, хотя из окна смотрел на него не он! Лицо было чужим!

Он отпрянул от окна и осмотрел свою одежду. Нет, он не замечал этого раньше – трудно отличить один мокрый костюм от другого, да еще ночью, – но у Адельберта Чинни никогда не было таких брюк и пиджака.

Какую-то безумную секунду ему хотелось впиться ногтями в это лицо и сорвать его, как маску, потом ему представилось, будто он никогда и не был Чинни Великолепным, а всего только бог знает кем – бродягой, скорее всего, – которому все это привиделось.

Он заставил себя еще раз вернуться к окну и посмотреть на себя повнимательнее. Чужое лицо, перекошенное страхом, смотрело на него из окна… худое лицо с ввалившимися щеками. Откинув со лба мокрую челку, он увидел вокруг глаз паутину безумных морщин, в потемневших от воды волосах виднелась седина… и он чуть не заплакал, разглядев, что у него вообще нет правого уха.

– Ну и пусть, – произнес он неожиданно твердым голосом. Он так промок, и все его тело казалось ему незнакомым, – он так и не понял, что холодит его лицо – вода или слезы. – Ну и пусть, – повторил он. – Я – Чинни.

Он попытался – и сразу же отказался от этой попытки – улыбнуться, но все же расправил свои узкие плечи и решительно зашагал к Ретклиффской дороге.