Эшблес расправил плечи и зашагал вниз по тропинке встретить своего убийцу на полпути.

Человек поднял глаза и, казалось, удивился идущему ему навстречу Эшблесу. Интересно, что у нас за ссора выйдет, подумал Эшблес. По крайней мере, он не молод – его борода так же седа, как моя. Судя по загару, ему тоже пришлось путешествовать. Черт, его лицо кажется странно знакомым.

Когда их разделяло только десять ярдов, Эшблес остановился.

– Доброе утро, – произнес он и порадовался тому, как ровно звучит его голос.

Другой человек моргнул и принужденно улыбнулся, и Эшблес чуть вздрогнул, поняв, что тот совершенно безумен.

– Ты – он, – хрипло выдавил из себя незнакомец. – Правда ведь?

– Кто – он?

– Дойль. Брендан Дойль.

Дойль ответил, и снова ему удалось скрыть свое изумление:

– Да… но я не пользовался этим именем больше тридцати пяти лет. Как? Мы знакомы?

– Я тебя знаю. И, – добавил тот, вытаскивая меч, – я пришел убить тебя.

– Я так и думал, – спокойно ответил Эшблес, отступая на шаг и выхватывая из ножен свой меч. – Могу я спросить, за что?

– Ты знаешь, за что, – ответил он, делая выпад одновременно со словом «знаешь». Эшблесу удалось отбить его.

– Но я правда не знаю, за что, – выдохнул Эшблес, пытаясь сохранить равновесие на скользком склоне.

– За то, – бросил человек, делая быстрый выпад и сразу же отступая назад; Эшблес парировал удар круговым движением, – что ты жив. – Меч его сверкнул в воздухе и устремился в грудь Эшблеса, и тому пришлось отступить еще на шаг назад. – А я – не могу! – Меч на излете задел правую руку Эшблеса ниже локтя, и Эшблес ощутил, как острие, прорвав куртку и рубаху, входит в его плоть, со стуком задев кость.

Эшблес был так поражен, что чуть не забыл отбить следующий удар. «Но это неправильно, – в отчаянии подумал он, – я же знаю, что меня не могут найти с раненой рукой!»

И рассмеялся, вдруг поняв все.

– Сдавайся, или умрешь! – почти весело крикнул он своему противнику.

– Сам умрешь! – буркнул загорелый человек, делая замах и прерывая его, как бы приглашая Эшблеса атаковать из неудобного положения. Но Эшблес не купился на этот трюк, он поймал лезвие меча противника на эфес своего, резко швырнул его в сторону и сразу же устремился вперед, погрузив свой меч в живот загорелого человека. Он ощутил, как его острие остановилось, упершись в позвоночник.

Человек сел на сырую траву, сжимая живот мгновенно ставшими скользкими от крови руками.