— Знаешь, а ты ему давно нравишься. Еще прошлой зимой он едва не задушил меня в Фертране. Я заподозрил неладное, но мысль о том, что магистр ревнует студентку, показалась дикой. Не знаю, способен ли лорд де Гарс кого-либо полюбить, но я все равно буду рядом, всегда. Мой выбор сделан, и надеюсь, ты сделаешь свой. Какой — не важно, главное — счастливый. Этого достаточно.

Следующие пять часов мы шли к истоку реки, не общаясь и не останавливаясь. Камиль помогал перебираться через каменные насыпи, переносил через болотистые участки. Бессонная ночь давала о себе знать, голова гудела, обезболивающее заклинание приходилось обновлять все чаще. Наконец надо мной сжалились, усадили на мшистый камень и выдали безвкусный бутерброд. Еда! Желудок скрутило судорогой, я ощутила сильнейший голод. Последний ужин состоялся еще в Воленстире.

Набив рот, поинтересовалась:

— Как вы оказались на том мосту?

— У магистра есть слепок твоей ауры, он как компас для мага, а из форта тебе помог сбежать агент Ведомства.

Значит, все верно, купол отключился не по счастливой случайности.

— Кто?

Форзак пожал плечами:

— Понятия не имею. Эти вопросы лорд решал без меня. Слышал только, что изначально план действий был другим — откровенно провальным. — Он поморщился. — Сначала человек в форте отказался помогать. Видишь ли, его миссия важнее чьей-либо жизни, но потом почему-то передумал… После условного сигнала у нас оставалось не больше часа, все пришлось переиграть на ходу. Мы знали место, через которое ты обязательно пройдешь, — мост, другого пути оттуда на юг не существует. Торопясь, мы загнали лошадей, а местный осведомитель едва успел переправить лодку. Все-таки нам всем сильно повезло, но не настолько, чтобы разминуться с Бирлеком.

Прикрыв глаза, я вспомнила, как генерал наемников протягивал свою ладонь, звал идти с ним. От застрявшего в памяти образа кровь стыла в жилах… Боги, надеюсь, милорд убьет его. Пусть убьет!

— Идем. Пока Гарс жив, Хкину будет не до нас. Но лучше не рисковать. Чем быстрее мы подойдем к границе, тем лучше.

Выпив воды из ручья, я взбодрилась. Даже расползающаяся по телу боль немного притупилась.

— Но ее можно перейти пешком только в пограничном пункте, разве нет?

— Так и есть, — нехотя отозвался друг. — Подойдешь, а перешагнуть не сможешь, но тут, надеюсь, все же есть лазейка, которой мы и воспользуемся.

— Какая?

— Увидишь. В любом случае выбора у нас нет.

С каждым пройденным километром ручей становился все уже, а лес — гуще. Форзак постоянно поднимал глаза к небу, я тоже на всякий случай осмотрелась. Никого. Даже вездесущих ворон не видно.