– Понимаешь, речь шла о колоссальных, безграничных возможностях. А теперь вообрази количество «сырья», первичного материала – многомиллионную армию живых неличностей. Разумеется, это противозаконно. Знаешь, что ответил тот человек, когда я упомянула об этом? Он сказал, что законы против подобных действий приняты потому, что всем известно, что они совершаются.

– Ничего удивительного, – прошептал Майкл. – Именно так и устроен мир.

– На тот момент я убила лишь двоих. Но в глубине души твердо знала, что сделала это. Все дело в особенностях моего характера – в умении сделать выбор и нежелании мириться с поражением. Можешь называть это необузданностью темперамента. Или неконтролируемой яростью. Ты только представь, какими ценными в научной карьере могли оказаться моя решительность, отказ от признания любых авторитетов, способность к действию и стремление следовать только своим, пусть совершенно безнравственным и даже гибельным путем. Это не просто сила воли – слишком уж много во мне страсти, вдохновения и увлеченности.

– Наверное, это можно назвать непреклонной решимостью, – подсказал Майкл.

Она кивнула:

– Любой хирург, будь то мужчина или женщина, по сути своей исполненный решимости интервент. Ты идешь в операционную, берешь скальпель и сообщаешь пациенту, что собираешься удалить ему половину мозга, но зато потом он почувствует себя лучше. На такое хватит смелости только у очень решительного, внутренне собранного, уверенного в себе и крайне смелого человека.

– Слава богу, такие люди есть, – откликнулся Майкл.

– Возможно, – горько улыбнулась Роуан. – Но самоуверенность хирурга не идет ни в какое сравнение с тем, что могло проявиться во мне в ходе лабораторных экспериментов. Я хочу поделиться с тобой еще одним секретом. Уверена, ты сможешь меня понять, потому что сам обладаешь необыкновенными способностями. Кому-либо из докторов рассказывать об этом бесполезно – я даже не пытаюсь.

В процессе операции я отчетливо вижу все, что делаю. Иными словами, держу в голове детальную и многогранную картину последствий каждого своего действия. Мой мозг руководствуется именно этими образами. Когда ты лежал бездыханным на палубе яхты и я делала тебе искусственное дыхание рот в рот, я мысленно видела твое сердце, твои легкие и то, как они наполняются воздухом. А прежде чем убить того человека в джипе и маленькую девочку, я зримо представила их наказанными, видела, как они истекают кровью. Тогда мне не хватало знаний, чтобы вообразить свершаемое более подробно, но суть от этого не менялась, все происходило точно так же.