— Вы на что намекаете? — Кровь бросилась Антону в лицо. — Вы что же, хотите сказать, Оля убила эту старуху? Вы… вы… — Самарин привстал со стула и, опершись руками о край стола, навис над следователем.

— Успокойтесь, — Пахомов резким движением поднялся на ноги. — Сядьте немедленно!

Антон опустился на стул, он уже мало что соображал и лишь оторопело глядел снизу вверх следователю в лицо.

— Так-то лучше, — хмыкнул Пахомов. — Никто ни вас, ни вашу жену ни в чем не обвиняет. К тому же Пегову не убивали. Она, к вашему сведению, умерла естественной смертью.

— Естественной смертью? Тогда при чем тут Ольга? Ах да, — Антон понурился, растерянно протер глаза тыльной стороной кисти руки. — У Пеговой был Ольгин браслет. Извините, я мало что понимаю. Отчего она умерла?

— По заключению врачей — от острой сердечно-сосудистой недостаточности. На момент смерти Тамаре Пеговой было двадцать девять лет. Но состояние организма — как у семидесятилетней старухи. Скажите, вы не замечали за вашей женой каких-либо странностей перед ее исчезновением? Может быть, она волновалась? Звонила кому-нибудь незнакомому или звонили ей?

— Вы сотню раз задавали этот вопрос, — ответил Самарин устало. — Еще раз повторяю: нет, нет и нет.

— Хорошо, Антон Петрович. Спасибо, вы можете идти. Я буду держать вас в курсе.

Следователь вызывал Самарина еще несколько раз, снова затевал разговор о браслете, о покойной Пеговой, о поведении Ольги. А потом и вызывать перестал. До того самого утра, когда позвонил и сообщил, что выслал машину. Со дня исчезновения Ольги прошло уже больше двух лет…

За эти два года Антон Самарин, сильный, спортивный, уверенный в себе мужик, любящий муж и отец, превратился в угрюмого и неопрятного нелюдима, алкоголика без определенных занятий и планов на будущее.

Он искренне считал себя однолюбом и счастливым человеком. Через восемь лет после свадьбы он любил жену ничуть не меньше, чем в медовый месяц. Они с Ольгой, казалось, были созданы друг для друга. Антону никогда и в голову не приходило закрутить роман на стороне, хотя возможностей хватало с избытком. Исчезновение жены не просто подкосило его, а полностью вышибло из-под ног опору.

Какое-то время Самарин заставлял себя ходить на службу в банк, где был на хорошем счету и где ему прочили в скором будущем должность начальника инвестиционного отдела. Но работа валилась из рук, он стал делать ошибки, и все чаще и чаще приходилось под сочувственные взгляды сослуживцев получать выволочки от начальства. Около года такое положение вещей терпели. Наконец, Антона вызвали к кадровику, и тот, пряча глаза, предложил написать заявление по собственному желанию.