– Мне же шестнадцать лет всего![61] – попытался напомнить он, но боярин не слушал:

– Невместно такое усажание, не пойдем под Плещеева!

– Откуда Сакульский у вас в ополчении? Нет же у них в роду мужского семени! – не поверил воевода.

– Тому второй месяц, как Андрей Лисьин с женой княжество Сакульское под руку получил. Ныне он князь Сакульский!

Хворостинин нахмурился, обдумывая услышанное, кивнул:

– Коли так, князя Мосальского на полк левой руки ставлю.

– Невместно! – опять запротестовал Василий Ярославович. – Мосальские из литовских будут, они князьям Воротынским до отъезда служили. Сакульские же от века токмо себе и земле русской служат! Не могут они под Мосальскими ходить, Мосальские под Сакульскими сидеть обязаны!

– Андрей Сакульский не по роду князь, он таковой по праву владения, боярин, – попытался спорить воевода. – А Мосальские урожденные будут.

– Что же ты, княже, из-за Андрея одного весь род Сакульских позорить станешь?

Хворостинин потер лоб, кивнул:

– Быть князю Сакульскому воеводой полка левой руки.

– А отчего левой руки, а не правой? Нечто Сакульские Безниных ниже?

Такой наезд окончательно поставил воеводу в тупик. Пожалуй, Хворостинин заподозрил, что сдай он Безниных – и следующим в списке на свержение окажется уже он сам. Потом он вдруг улыбнулся и пригладил длинную окладистую бороду:

– Ведомо мне, бояре Савостин и Трошин из твоей братчины? Воеводой Курмышской рати князя Сакульского назначаю. Велю Курмышский брод охранять, службу там дозорную наладить, шайки татарские отгонять. Коли ворога сильного заметит, мне пусть докладывается. Бояр Савостина и Трошина забирайте с холопами, да поезжайте службу порубежную нести. Вывожу вас из общей рати для особой службы. – Хворостинин облегченно перевел дух и довольно закончил: – А воеводой полка левой руки боярина Плещеева ставлю!

Лисьины стали выбираться из плотно стоящей толпы. Едва они оказались на свободе, Василий Ярославович начал тихо ругаться:

– Что же ты молчишь, сын, когда честь твою порочить начинают?

– Когда?

– Да ведь только что над тобой боярина старшим поставить пытались! Это же позор на весь род останется!

– Извини, отец, – покачал головой Зверев, – не понимаю. Мне шестнадцать лет всего, а боярин Плещеев, я видел, воевода уже опытный.

– Да какая разница, коли он боярин, а ты князь! Твое звание предки поколение за поколением выслуживали, а ты желаешь разом потерять все полученное. Честь, звание, положение! Коли Сакульские всегда Мосальских старше были, то нельзя попускать, чтобы хоть раз наверху они оказались! Не то они тот случай поколение за поколением поминать будут, а дети их и внуки над твоими детьми и внуками станут сидеть!