— Но ведь она потеряла сознание! — воскликнула Шарлотта с тревогой в голосе, что немало удивило Тессу. — С такой раной…

— Столько потрясений за одну ночь — вот нервы и не выдержали. Как я понял, брат умер у нее на руках. Возможно, она думает, что Уилл тоже мертв. Он закрыл ее собой от взрыва. Если бы он погиб, то она винила бы себя в его смерти. Жить с этим нелегко.

— Но ведь она поправится?

— Когда отдохнет телом и духом, она проснется. Это вопрос времени.

— Бедная, бедная моя Тесса, — сказала Шарлотта, ласково погладив ее по лицу. Рука пахла лимонным мылом. — Совсем одна на белом свете…

* * *

Надвинулась темнота, и Тесса облегченно отдалась ей, спасаясь от света и мыслей. Обернувшись в нее, как в одеяло, она дрейфовала по волнам забытья, чувствуя себя айсбергом у побережья Лабрадора, плывущим в лунном мерцании по черной ледяной воде.

* * *

Сквозь пелену тьмы в ее сон ворвался гортанный крик боли. Она лежала на боку, подтянув колени к груди и завернувшись в одеяло. Через несколько кроватей от себя она увидела Уилла, распростертого ничком. Тесса вяло подумала, что он, вероятно, совсем голый, но в этом состоянии ее уже ничто не могло смутить. По пояс его закрывала простыня, спина и грудь обнажены. Руки на подушке, на них опирается голова, тело натянуто как струна. Белые простыни все в крови.

С одной стороны кровати стоял брат Енох, в изголовье маячил встревоженный Джем.

— Уилл, — уговаривал он друга, — Уилл, давай задействуем еще одну болеутоляющую руну!

— Хва-тит, — прошипел сквозь зубы Уилл. — Делайте так!

Брат Енох поднял серебряный пинцет с острыми кончиками. Уилл глубоко вдохнул и зарылся головой в сложенные руки, черные волосы метнулись по белым простыням. Джем вздрогнул, будто это в него впивался пинцет и он, а не Уилл, застыл в агонии, напрягшись всем телом и пытаясь приглушить рвущийся крик. Брат Енох вынул инструмент из раны, крепко держа окровавленный осколок металла.

Джем схватил Уилла за руку:

— Держись за меня, будет легче! Осталось совсем немного.

— Хорошо тебе… говорить, — выдохнул Уилл, но прикосновение его побратима подействовало успокаивающе.

Он выгнул спину дугой и уперся локтями в матрац, судорожно втягивая в себя воздух. Тесса знала, что ей следовало отвернуться, но ничего не могла с собой поделать. Она не видела ни одного юношу настолько обнаженным, даже Джема. Ее завораживали движение мышц под гладкой кожей Уилла, изгибы рук и мощных плеч, плоский подтянутый живот, содрогавшийся от боли.