Уилл зарылся пальцами в ее волосы и стал целовать щеки и губы – быстро, но страстно.

– В этих доспехах ты как настоящая Сумеречная охотница, – прошептал он. – Я люблю тебя, Тесс… Как же долго я ждал, чтобы сказать тебе это.

Она обняла его за талию и спросила:

– Уилл, ты ни о чем не жалеешь?

– Жалею? – Он взглянул на нее недоверчиво. – Nage ddim, Тесс, ты сошла с ума, если думаешь, что я могу жалеть. – Затем провел пальцем по ее нежной щеке и добавил: – Мне нужно так много тебе сказать… Но сейчас не время: нам в затылок дышит Мортмейн, а за дверью ждет Магнус. Но обещаю, Тесс, когда все закончится, я скажу тебе все, что чувствую в душе. Пока же… – Он снова поцеловал ее и посмотрел в глаза. – Я хочу, чтобы ты верила – я тебя люблю.

– Я верю каждому твоему слову, – с улыбкой кивнула Тесса.

Руки ее скользнули на пояс с оружием, перехватывающий бедра Уилла. Нащупав рукоять кинжала, она выхватила его. В ответ на удивленный взгляд Уилла девушка снова улыбнулась:

– Ты же обещал мне дать свое оружие.

Зал, в котором они находились, немного напоминал Сесилии собор Святого Павла, куда ее водил Уилл. Там, в соборе, ей очень понравилось. Они послушали эхо своих голосов в Галерее шепотов и прочитали надпись над надгробием Кристофера Рена: «Если ты ищешь памятник – оглянись вокруг». Уилл объяснил ей значение этой фразы – архитектору хотелось запомниться не надгробием, а своим величайшим творением: собор и есть лучший памятник его мастерству. Увы, но проложенный под горой лабиринт тоже служил памятником – Мортмейну.

Над залом был сводчатый потолок, окна наверху заменяли отверстия в камне. По окружности тянулась круговая галерея с площадкой, откуда можно было смотреть вниз. На сверкающей кварцем стене были высечены четыре предложения:

АДСКИЕ МЕХАНИЗМЫ

НЕ ЗНАЮТ ЖАЛОСТИ!

АДСКИЕ МЕХАНИЗМЫ НЕ ИСПЫТЫВАЮТ СОЖАЛЕНИЯ!

АДСКИМ МЕХАНИЗМАМ НЕСТЬ ЧИСЛА!

АДСКИЕ МЕХАНИЗМЫ НЕ ОСТАНОВИТЬ!