Это не сказка, тут все наоборот. И чудовища выглядят людьми, а человек – симпатичным мохнатым зверем. Одиноким героям тут не место, победой будет просто освободить друга и не пропасть самим.

– Держись, – произнес я одними губами, обратив внимание на распахнутые дверцы вертолета.

Никто не присматривал за ценным грузом, знакомым ботинком выглядывающим в просвете. Но по поляне не пройти незамеченным, а дальний выход вполне может затеряться так далеко в лабиринте, что обходить – дело гиблое.

Оценив шансы, я ввинтился в переплетение молодых и старых деревьев, высохших кустов и пожелтевшей травы. Этот участок чащобы я как-нибудь пройду.

Рывок за рывком, оставляя на злых ветвях клоки одежды, я шел к намеченной точке. Треск ветвей не имел значения, звуки тонули в медвежьем реве, автоматных выстрелах и хлестких щелчках огня. Сила, призванная служить щитом и помогать проламывать непокорные сучья, казалась искрой на фоне пожара смертельного поединка.

Еще несколько шагов до края поляны с другой стороны от схватки. Еще совсем чуть-чуть, и один друг будет спасен, а другой сможет избежать подготовленной для него западни.

Оглянулся на миг – зверь погрузился в черную землю уже на полметра, этого он не мог не заметить, но продолжал раз за разом биться о щит, желая отобрать жизни тех, кто стоял за изрядно побледневшей завесой. Опаленная шерсть устало вздымалась от тяжелых вздохов. После каждого удара огнем в реве отчетливо проступал стон боли, но и те, кто был за преградой, тоже не выглядели спокойными. В тревожных движениях автоматчиков то и дело поворачивающих головы к двум бандитам в центре, отчетливо проглядывал страх. Ведь цвет щита – почти белый, а зверь продолжает жить.

– Должен жить! – зло прикусил я губу, проламывая грудью очередные заросли.

Опасение за друга придало сил, и несколько метров до дальнего выхода удалось пройти за несколько секунд. Спешно добрался до дверцы вертолета, дернул беспамятного Пашу на себя и, закинув на плечо, вновь вломился в лес.

Дикий рев сзади, исполненный боли и тоски, заставил вздрогнуть при очередном шаге. Повернуться бы, да в сплетении веток с таким грузом есть только один путь – вперед. Артем выдержит, ему и надо-то – всего минуту простоять. Глупый медведь, сбежавший геройствовать в одиночку. Вот как мне было влезать в их драку? Под ногами все еще хлюпала вода, принесенная большой волной, а моя Сила пока еще не умела выбирать, где друг, а где враг.

Злости не было, только тоска и холод. Потом пришло понимание неожиданной тишины за спиной и одновременно – нежелание признавать ее причину. Сейчас положу Пашу на землю и вернусь за большим глупым медведем. Вот, как раз удачная прогалина…