И наконец, выйдя за все пределы слез и надежд на месть, опустошенный, я остался один на один с замерзшим драконом. Глупый поход. Придется остаться здесь на ночь, без палатки и огня. Я раскидал снег, добираясь до опавших листьев. Сел меж его вытянутыми передними лапами и прижался к голове, склоненной во сне. Подтянул ноги и хорошенько одернул капюшон. Я свернулся рядом со своим королем, надеясь перетерпеть ночной мороз. Скилл-камень холодил спину. Холодно ли Верити там, где он есть? Или он с Кеттл играют в камни в каком-то другом мире, там, где я не смогу их найти? Я закрыл глаза и пожелал присоединиться к ним.

О, Фитц. Как много чувств.

Мне приснилось это? Я все еще корчился в снегу. Сняв перчатку, я прижал ладонь к чешуйчатой щеке моего короля.

Ничего не потеряно. Меняются формы. Но ничто никуда не исчезает.

Верити?

Спасибо. За моего сына. За моих внуков.

Мой король. Ваши мысли согревают меня.

Может быть, я смогу сделать немного больше.

Я почувствовал нарастающее тепло. Снег растаял и соскользнул с тела дракона, засверкавшего синим с серебряным цветами. Тепло полилось в меня через руку. Я наклонился к камню, который внезапно стал ощущаться живым существом. Но по мере того, как росло тепло, наша близость с королем начала таять. Я потянулся к нему, но не смог прикоснуться.

Верити?

Я подождал, но ответа не было. Только тепло. Я обнаружил, что могу забраться под его подбородок. Я втиснулся под его длинную челюсть, между передними лапами. Спина перестала ныть от холода. Я почувствовал благоговение и безопасность. И закрыл глаза.

Пришел рассвет. Я проснулся вместе с птицами. Во мне осталось только тепло, которое сохранил плащ. Я выскользнул в зимний день, вытряхнул сухие листья и иглы из одежды и положил руку на чешуйчатый лоб своего короля.

Холодный камень и тишина. Маленькие сосульки повисли в уголках его глаз, как замерзшие слезы. Тоска, заполнившая меня, стала высокой ценой за время нашей связи и ночной покой. Но я не жалел о сделанном.