В пылу боя никто не заметил, что стало смеркаться. Но снизу, там, где шла битва, еще слышался шум, и Стэнли, босой, окровавленный, со срезанным с гребня шлема плюмажем, уже размахивал клинком и созывал своих людей, приказывая начать спуск и ударить с холма в спину шотландцам.

Их помощь оказалась кстати. Ибо до этого пришедший на помощь королю сильный резерв Босуэлла удвоил мощь натиска, и ряды англичан дрогнули и отступили. Однако когда вместо ожидаемой подмоги горцев Аргайла на шотландцев с холма налетели окрыленные только что одержанной победой люди Стэнли, воинам Босуэлла стало не до ликования. В итоге шотландцы оказались окружены, они встали кольцом, выставив перед собой копья, и дрались не на жизнь, а на смерть. Но постепенно они разъединились и продолжали отбиваться поодиночке, понимая, что им ничего не остается, как дорого продать свою жизнь, оказывая врагу сопротивление до последнего дыхания.

Повсюду громоздились тела погибших и раненых; живые топтались по павшим воинам, и было слышно, как кто-то молил о пощаде, однако пощады не было. Лорд-адмирал Томас Говард подзадоривал своих воинов, приказывая никого не брать в плен, и рубка была ужасной.

Дэвид не помнил, когда выбрался из боя. Просто рука уже не держала меч, только что бурлившая в жилах кровь словно остыла, а тело казалось заледеневшим, малоподвижным. Вконец обессилевший, он сел на раскисшую от дождя и крови землю и с трудом перевел дыхание.

В голове вертелась неясная мысль, что недавно он убил кого-то значимого. Кого? Поверх нагрудника лежавшего рядом поверженного врага он различил лиловую пелерину с крестами. Мальчишка Александр Стюарт. Надо же, он зарубил юного епископа, бастарда короля Якова. Дэвид не думал об этом, когда их мечи скрестились и противник пытался достать его острием, но сейчас ему вдруг стало противно. Он никому не скажет, что сразил этого юношу. Ему было мерзко от мысли, скольких он сегодня убил. И еще саднило в боку, а плечо, казалось, раскалывалось от невыносимой нагрузки…

По-прежнему шел дождь, но уже не проливной и не такой шумный. Бой понемногу стихал. Земля вокруг превратилась в кровавое месиво, отовсюду доносились стоны раненых. Уцелевшие в сече расходились, уже не вынимая оружия. Там и сям валялись развернутые знамена, полотнища которых пропитались кровью. Неподалеку от Дэвида лежал желтый с черными раковинами стяг Монтроза, а чуть дальше – косо поникшее на древке алое полотнище Босуэлла. И тела облаченных в доспехи рыцарей. Цвет рыцарства Шотландии, лучшие из лучших лежали в грязи под Флодденским холмом.