— Знает ли кто-нибудь из вас что-либо о магии?

Распорядитель стиснул зубы.

— Это, разумеется, шутка, — проговорил он. — Возможно…

— Я задал вопрос.

Зильбер сузил глаза.

— Вы должны понимать, что у нас научное заведение. Практиковать здесь так называемую «магию» было бы более чем… неуместно.

Глокта нахмурился и поглядел на собеседника.

«Я же не прошу тебя прямо сейчас вытаскивать волшебную палочку, болван!»

— С исторической точки зрения! — рявкнул он. — Маги и так далее… Байяз!

— Ах, с исторической точки зрения, понимаю… — Напряженное лицо Зильбера несколько расслабилось. — Что ж, в нашей библиотеке хранится множество древних текстов, и некоторые относятся к тому периоду, когда магия считалась чем-то… не столь необычным.

— Кто смог бы мне помочь?

Распорядитель поднял брови:

— Боюсь, наш адепт-историк сам представляет собой, э-э… некоторый реликт.

— Мне нужно просто поговорить, я не собираюсь с ним фехтовать.

— Разумеется, инквизитор, вот сюда.

Глокта ухватился за ручку старинной двери, обитой черными заклепками, и уже начал поворачивать ее, но Зильбер схватил его руку.

— Нет! — отрывисто сказал он, направляя Глокту дальше по коридору. — Книгохранилище находится в том конце.

Адепт-историк действительно выглядел так, словно сам являлся частью древней истории. Его лицо походило на маску из обвисшей, изборожденной морщинами, полупрозрачной кожи. Белоснежные волосы в беспорядке торчали на черепе: на три четверти поредели, зато стали в четыре раза длиннее. Такими же тонкими, но поразительно длинными оказались и брови; они росли во всех направлениях, словно кошачьи усы. Рот был дряблым, слабым и беззубым, увядшие руки напоминали перчатки на несколько размеров больше, чем нужно. Лишь в глазах теплилась искорка жизни — историк встретил Глокту и распорядителя внимательным взглядом.

— К нам посетители? — прокаркал старик, очевидно, обращаясь к большому черному ворону на столе перед собой.