На самом деле главное сооружение Бикона представляло собой большую бревенчатую хижину на полтора этажа, разделенную на комнаты звериными шкурами, с прочной дверью и узкими окнами, с выходом на ныне сломанную сторожевую башню на одном углу и множеством сквозняков.

– В Дальней Стране мы нетребовательны, – пожал плечами Даб Свит. – Воткнешь рядом три палки, вот тебе и форт.

– Думаю, мы должны радоваться любому убежищу, которое доступно. Еще одна ночь под открытым небом, и вам пришлось бы дожидаться весны, чтобы меня разморозить. Как я тоскую по прекрасным башням Виссерина! Пьянящие ночные ароматы у реки! А знаете ли вы, Суорбрек, что однажды я владел этим городом?

– Кажется, вы уже упоминали об этом, – вздрогнул писатель.

– Никомо Коска! Великий герцог Виссерина! – Старик прервался, чтобы сделать глоток из фляги. – Я должен вернуть его! Мои башни, мой дворец, мою славу. Я часто испытывал разочарование, это правда. Мое прошлое – переплетение, как бы выразиться, рубцов и шрамов. Но ведь все еще впереди, не правда ли?

– Конечно! – Суорбрек фальшиво хихикнул. – Впереди у вас долгие годы успеха, я уверен!

– Есть немного времени, чтобы поправить дела… – Коска увлеченно рассматривал кисти рук и, содрогаясь, пошевелил узловатыми пальцами. – Знаете, Суорбрек, обычно я поражал всех искусством метания ножей. Мог с двадцати шагов попасть в муху. А теперь? – Он оглушительно фыркнул. – Теперь я ее и разглядеть с двадцати шагов не могу в ясный день. Это наибольшее предательство из всех возможных. Предательство собственной плоти. Проживешь достаточно долго и увидишь, как она тебе отказывает…

Очередной порыв сквозняка возвестил о прибытии сержанта Балагура. Его толстый нос и прижатые к черепу уши слегка порозовели, но больше ничего не указывало, что он страдает от холода. Казалось, жара, солнце или ураган ему безразличны.

– В лагерь подтянулись последние из отставших, – доложил он.

– Прихлебатели, ползут за нами, как опарыши за падалью. – Брачио налил себе выпивки.

– Не уверен, что сравнение нашего благородного сообщества с гниющим трупом – правомерно, – возразил Коска.

– Насколько бы метким оно ни было, – прошептал Темпл.

– Кто смог доехать сюда?

– Девятнадцать шлюх и четыре сутенера, – сказал Балагур.

– Они найдут дело, – кивнул Коска.

– Двадцать два погонщика и грузчика, включая калеку Хеджеса, который продолжает утверждать, что должен с вами говорить.

– Всем я нужен! Как будто я – праздничный пирог со смородиной!

– Тринадцать мелких торговцев, разносчики и ремесленники, шестеро из которых жалуются, что их обобрал кто-то из Роты…