– Тсс! – Мое шестое чувство подавало тревожные сигналы. – Да, он здесь. Я пыталась предупредить Джекса, когда рефаиты явились к нам на порог, но он и слышать не пожелал… – Я вдруг осеклась. – Тихо! Кто-то идет.

Лавируя среди деревьев, к нам стремительно приближался лабиринт. Не успели мы опомниться, как из-за огромного ствола показался босой, тощий как жердь мужчина в грязных лохмотьях. Я попятилась, прикрыв лицо волосами.

– Вечер добрый, дамы и господа. – Оборванец сорвал с головы шляпу и церемонно поклонился. – Не пожалейте монеты для бедного балаганщика.

Ник уже нашарил в кармане пистолет.

– Не далековато для балагана?

– Что вы, сэр! – В тусклых лучах фонариков блеснули белые зубы. – Мне любое расстояние нипочем.

– А балаганить кто будет? – Элиза нервно засмеялась и шагнула влево, заслонив меня своим телом. – Если постараешься, дам десятку. Что ты умеешь?

– О, я всего лишь скромный рабдомант, миледи. Будущее не предвижу, мысли не читаю, песен не пою. – Оборванец вынул из-за уха монетку. – Но если пожелаете, могу отвести вас к сокровищу. Мы, рабдоманты, как компас, сокровища за версту чуем. Идемте со мной – сами убедитесь.

– Не вздумай, – прошептала я одними губами.

– Вдруг он нас подслушал, – так же шепотом отозвалась Элиза. – У меня в сумке немного белой астры. Заодно и проверим.

Даже волоски на руках встали дыбом. Рабдомант и впрямь мог подслушать наш разговор. Ник держался настороженно и молчал. Подхватив Элизу под руку, тощий начал спускаться с холма, попутно развлекая нас анекдотами и байками. Зик бежал следом, бросая на Ника тревожные взгляды. Спрятавшись под платок, я прикидывала, не лучше ли свернуть в сторону от греха подальше.

Рабдомант уверенно двигался к посадкам. Впереди замаячила густая чаща. Старательно изображая английский акцент, я окликнула проводника:

– Эй, мы ведь не туда направляемся?

– Только самую малость, мисс. Самую малость.

– Он ведь может нас убить, – шепнула я Нику.

– Согласен. Не нравится мне все это. – Он сложил ладони рупором и позвал: – Муза! Бриллиант! Постойте!

Но они уже скрылись в темноте чащи. Ник зажег фонарик и, не выпуская моей руки, бросился следом. Под ногами хрустела сухая листва. Или чьи-то кости… В крови стремительно разливался адреналин. Мне вдруг вспомнилась ночь на Безлюдье: я, насквозь продрогшая в розовой тунике, сидела и ждала, когда из леса выскочит монстр. Мои пальцы впились Нику в кожу.

– Ты в порядке? – заволновался тот.

Я только кивнула, тщетно пытаясь успокоиться.

Рабдомант завел нас в чащу. На листьях застыли хрустальные капли росы. Деревья поскрипывали под тяжестью льда. Среди ветвей серебряным кружевом поблескивала замерзшая паутина, на обледенелой нити ледышкой застыл маленький ткач. Луч фонаря выхватил из мрака чужие следы, запорошенные снегом. Вместе с дыханием изо рта вырывался пар.