Мы ждали. Ничего не происходило. Дверь оставалась запертой.

Никого там не было.

Локвуд только было собрался заговорить, и открыл для этого рот, как сзади на дорожке послышались шаги.

— Прошу прощения.

Возникшая из тумана женщина, шла медленно, но стоило нам обернуться, как она ускорилась, почти перейдя на бег.

— Прошу прощения, — повторила она. — Меня задержали. К тому же я не думала, что вы так быстро придете.

Женщина поднялась по ступенькам. Среднего возраста, маленького роста, полная, с круглым лицом, ее прямые, пепельные волосы были тщательно собраны на затылке простым зажимом. Одежду составляли длинная черная юбка, накрахмаленная белая рубашка и необъятный шерстяной кардиган с растянутыми карманами по бокам. В одной руке она держала тонкую папку.

— Миссис Хоуп? — спросила я. — Добрый вечер, мадам. Мое имя Люси Карлайл, это Энтони Локвуд. Мы из «Локвуд и Компания». Пришли по вашему звонку.

Женщина встала на самой верхней ступени и внимательно поглядела на нас широко распахнутыми серыми глазами, в которых читались типичные для подобной ситуации эмоции. Недоверие, недовольство, неуверенность и страх — там был полный комплект; все стандартное для нашей профессии, поэтому на личный счет мы ничего не принимали.

Ее взгляд метался между нами, останавливаясь на опрятной одежде, аккуратно причесанных волосах, на полированных рапирах, сверкавших на наших ремнях, увидела и тяжелые сумки, которые мы принесли с собой, долго изучала наши лица. Она не попыталась пройти мимо нас к двери дома. Ее свободная рука погрузилась в карман кардигана, вынуждая материал тянуться вниз.

— Пока пришли только двое из вас, — произнесла она, наконец.

— Только мы, — сказала я.

— Вы очень молоды.

— В этом заключается идея, миссис Хоуп. Так и должно быть, — на лице Локвуда зажглась настолько теплая улыбка, что ею можно было бы согреться.

— Вообще-то, я не миссис Хоуп, — она не смогла устоять перед обаянием Локвуда и невольно начала улыбаться, впрочем, это тут же сменилось тревожным выражением. — Я ее дочь, Сьюзи Мартин. Боюсь, моя мама не придет.

— Но мы договорились встретиться, — удивилась я. — Она собиралась показать нам дом.

— Я знаю, — женщина посмотрела вниз, на свои черные туфли. — Боюсь, она не готова прийти сюда. Обстоятельства смерти отца были весьма жуткие, а недавно ночью… как бы сказать… проявления были слишком частыми. Прошлая ночь была особенно плохой, и мама решила, что с нее хватит. Она теперь живет со мной. Мы собираемся продать дом, но, очевидно, не можем гарантировать, что он безопасен, — ее глаза немного сузились. — Поэтому вы здесь. Извините меня, но у вас ведь должен быть руководитель? Я считала, что за расследования стоит браться взрослым. Кстати, сколько вам лет?