– Так, Би. Как продвигается картина? – спросила Кара.

Бет одновременно кивнула и пожала плечами, что на универсальном языке жестов означало «Нормально, вроде бы».

Карино лицо смягчилось.

– Паук приходил? – подруга погладила щеку Бет кончиками пальцев. – Ты в порядке?

Последовала другая комбинация пожатий плечами и кивков.

Кара крепко ее обняла.

– Вот это характер, Бет Брэдли, – прошептала она Бет на ухо. – Горжусь тобой.

Они медленно брели через Вестферри-Серкус к Лаймхаусу. Небоскребы сменились кирпичными трассами и бетонными многоквартирными домами. Всякий раз, когда они находили тихое местечко, Бет припадала к земле и быстро рисовала маркером – черепаху или журавля. Время от времени Кара записывала стихотворение в блокнотик, но не оставляла на коже города. Граффити всегда были прерогативой Бет, и Каре больше не хотелось подражать ей.

– Завтра снова в школу.

Бет кивнула.

– Интересно, что остальные девчонки из этого раздуют. – Кара провела пальцами по лицу, начала было говорить что-то еще, но передумала. Вместо этого спросила: – А ты? Вернешься завтра? Я справилась в Бюро консультации населения, там сказали, Горкасл перегнула палку, вышибив тебя за то, что мы сделали. Твое исключение может быть признано недействительным. – Они остановились на перекрестке. – Что скажешь, Би? Без тебя эта чертова школа не будет прежней.

Бет прикусила губу. Она вернулась домой, к отцу, по крайней мере, номинально, и все шло хорошо. Теперь она чувствовала себя там в безопасности, но по-прежнему большую часть времени проводила на улицах. Бывало, особенно после дождя, когда сгущались сумерки, она глядела на серые громады многоэтажек, на натриевый свет, омывающий облака, и чувствовала притяжение.

«Если ты сделаешь это, – проговорил голос в ее памяти, – простишься с безопасностью, простишься с домом. Навсегда».

Бет не знала, сможет ли узкая кушетка в тесной квартирке снова стать ее домом.

– Дай мне знать, когда решишь, – попросила Кара. – Идешь?

Бет покачала головой и указала на улицу впереди. Ей хотелось остаться в своей стихии немного дольше. Она улыбнулась Каре и побежала прочь по дороге.

Кара, махнув подруге на прощанье, смотрела ей вслед. Она так близко подошла к тому, чтобы рассказать Бет о докторе Солте – слова были на полпути изо рта – но потом она засомневалась, ведь знала, как Бет отреагирует. Она изумится, и разъярится, и обвинит себя. Кара задумалась, в какой момент их взаимоотношений она стала той, кто защищает Бет. Что касается Солта… Кара все еще хранила одежду, которая была на ней в день, когда он… набросился на нее. Она, скомканная, лежала под ее кроватью – девушка не отправляла вещи в стирку, боясь, что их обнаружит мама. Теперь Кара была благодарна, что не успела постирать их. Девушка выудила из кармана мобильник. Тем утром она нашла и сохранила номер полицейского участка. Страх плотным клубком сжался в ее груди. Поверят ли ей? А если и поверят, сделают ли что-нибудь? Девушка нажала кнопку вызова. Она должна была попытаться.