— Теперь ваши хозяева Намба и Вамба — люди настолько немощные, что могут только командовать.

Гребцы вернулись к работе, которая теперь потекла в два раза быстрей. Каждый из них, проходя мимо оторопевших чернокожих, считал своим долгом задать какой-нибудь вопрос и, не дождавшись ответа, пройти дальше, с трудом скрывая смех.

Насмешки сыпались на Вамбу и Намбу со всех сторон.

— Намба, можно я отойду по нужде?

— Вамба, ты уже решил каким маршрутом поплывём назад?

— Хозяин, когда пойдёте покупать новые корабли, не берите у кинтарийских судоделов!

Феодор не успел взять второй сундук. Намба и Вамба упали перед ним на колени и протянули зелёные одеяния, умоляя о прощении. Тот, кого прозвали Кинтарийским Циклопом, с улыбкой натянул одежду, рывком поднял с коленей каждого чернокожего, ободряюще похлопал их по плечу и велел продолжать работу. Быстрее молнии Намба и Вамба бросились к пещере.

Кое-кто из команды пытался повторить поступок хозяина. Разумеется, ни у кого это не получалось.

Когда кто-нибудь из этих горе-силачей ронял свой сундук на землю, Феодор уже не спешил на помощь. Он умел чувствовать момент для таких поступков. В отличие от других.

Один из друзей Кривого Купца в своё время всё-таки догадался о мотивах его странного поведения и попытался подражать ему. Силы этому человеку было не занимать, поэтому он смог без вреда для здоровья разделить с командой все тяготы работы моряка. Вот только Кривой Купец, в отличие от своего незадачливого подражателя, хорошо знал, когда нужно скинуть с себя шёлковую одежду и вцепиться в длинное весло или в верёвку, держащую парус, а когда нужно попивать фалернское и отдавать суровые приказы. Через неделю команда звала того беднягу по имени, работу делала с откровенной ленью, и самый последний гребец осмеливался похлопать хозяина по плечу, когда бывал пьян, а пили на корабле с того момента каждый день. Естественно, по возвращении в стольный град пришлось менять всю команду.

Кривой Купец слышал, как на десятке языков за его спиной люди восхищаются силой хозяина. Как и многие судовладельцы, он набирал команду не по цвету кожи или глаз, а по рабочим качествам, но, в отличие от них, понимал речь каждого своего работника. И не только понимал, но и чувствовал момент, когда нужно этим знанием блеснуть. Ещё один из его подражателей попытался как-то выучить язык чернокожих гребцов, и когда понял то, что говорят о нём за глаза, то подбежал к дружинникам и потребовал, чтобы они отрубили головы всей команде, а за вёсла сели сами. Разумеется, они отказались, и по возвращении в стольный град пришлось распустить и команду, и дружину.