Костёр раздражённо зашипел от рухнувших сверху капель, а Фрея, поморщившись от боли, потрогала набухающую шишку.

— Так и без головы останешься, — то ли упрекнув себя, то ли предупредив, проворчала девушка. — Но как же её всё-таки звали? Настя? Нет.

Успокоившись, путешественница стала перебирать известные ей женские имена.

— Нина? Галя?

Казалось, правильный ответ где-то рядом, прямо-таки напрашивается сам собой, проклёвывается, словно птенец из яйца.

— Варя?

Девушка задумалась, так и этак, перекатывая слово. Как будто чувствовалось что-то знакомое?

— Ваня? Нет, это мужское. Валя?! Валентина!!!

— Ага! — ликующий вопль сорвал с веток новый холодный поток, но Фрея не обратила на него никакого внимания.

— Валя! Мама Валя. Валентина… Александровна? Или Алексеевна. Нет, Андреевна. Вот свинство!

Увы, но как она не старалась, и отчество, и фамилия, и облик родной матери так и остались тайной.

Не в силах сдержать возбуждение, подбросила в костёр веток и, достав кусок оленины, стала медленно жевать жёсткое, пахнущее смолистым дымом мясо. Быть может, если удастся успокоиться, воспоминания придут сами?

Девушке казалось, что она не спала всю ночь, и только заметив тусклое мерцание угольков в темноте, сообразила, что прошло уже много времени с той поры, когда последний раз подбрасывали веток.

Торопливо нашарив сухих иголок, тут же принялась раздувать огонь, прислушиваясь к происходящему снаружи. Дождь почти перестал. Только редкие капли шелестели по кроне. Костерок вспыхнул, положив сверху пару сучков, Фрея пощупала портянки. Почти сухие.

Зевнув, вновь привалилась к дереву, устало прикрыв глаза. А когда проснулась в следующий раз, свет нарождавшегося дня уже пробивался сквозь крону. Стояла удивительная тишина. Ни ветерка, ни птичьего пения, ни обычных лесных звуков. Мир замер.

Торопливо одевшись, девушка стала выбираться из-под ёлки, почти не дыша, отодвигая в сторону упругие сучья. Однако, несмотря на все усилия, небольшой водопад капель, цеплявшихся за короткие иголки, сорвался вниз, намочив голову.

— Мдя! — сердито буркнула путешественница, оглядываясь вокруг.

Лениво выползавшее из-за лёгких, перистых облаков солнце радужно засверкало в мириадах крошечных частичек дождя, густо облеплявших пожухлую траву, стволы и ветви голых деревьев с уже набухшими почками, валявшийся под ногами валежник.

— Красиво, — вздохнула девушка. — Только мокро.

"Может, лучше пока никуда не ходить?" — внезапно подумала она, даже в куртке, поёживаясь от утренней прохлады.