— Мама… — тихо проговорила Виктория, не отрывая глаз от портрета.

— Кто? — глаза Суворова непроизвольно округлились.

— Это моя мать — королева Катрина, — прошептала Вика, завороженно глядя на полотно.

— Я знал, что вам тут понравиться! — раздался позади них голос Вернидуба. — Талантливый парень этот Василий Аксенов. Такие вещи умеет писать, — Володя восхищенно вместе с супругами рассматривал портрет. А это вообще великолепно. Какая женщина! Была бы это непридуманная королева. Я бы влюбился. Ей богу, влюбился!

Вернидуб продолжал что-то тарахтеть без умолку, а Саша уже придвинулся поближе к картине, чтобы рассмотреть название. Так и есть! Полотно называлась «Королева Катрина». Его передернуло от осознания того, что неизвестный художник видел Рур своими глазами, только намного раньше, чем он сам.

— А… а… этот художник, Володь, он здесь? — Суворов повренулся к своему другу, отрывая взгляд от картины.

— К сожалению нет, — пожал плечами Вернидуб, — он уже глубокий старик, передвигается на инвалидном кресле. У него что-то с ногами. Он отказался от поездки сюда, хотя я мог все…

— Нам надо его увидеть, — резко перебила Владимира Вика, — как можно скорее!

— Я не знаю, — Владимир расстерялся от бешеного напора четы Суворовых, — он живет довольно замкнуто…

— Володя, я очень тебя прошу, дай нам его адрес или телефон, — попросил Саша, — мы сами с ним договримся о встрече.

Вернидуб на секунду задумался, а потом бесшабашно кивнул своей русой кудрявой головой.

— Хорошо, записывайте…

Глава 11 У контрабандистов Аквилании

Глава 11

У контрабандистов Аквилании

— Эй, ты! — на потрескавшиеся губы полилась живительная влага. Эдвард приоткрыл рот, пропуская ее в пересохшее горло. На вкус она оказалась соленая, видимо морская. Суворов поморщился и открыл глаза. Над ним, заинтересованно его разглядывая, замерли две давно небритые рожи. Та, что находилась правее отстранилась и закричала куда-то в сторону:

— Хозяин! Парень очнулся!

Хозяин… Сразу вспомнился капитан Арсен, «счастливчик», боцман Шрам, все что произошло с ними с момента появления в Руре провинции Асанж. Эд с испугом подумал, что каким-то чудом команда, потерпевшего крушение судна выжила, и теперь настал час расплаты. Их с Ольгой все равно отправят в Магдабад на невольничий рынок. Ее продадут каком-то извращенцу, а его на галеры.

Над ухом послышались осторожные шаги. Суворов с трудом повернул голову и увидел подошедшего. Это был высокий мужчина, одетый подобно бедуинам из фильмов в далекой Москве, которые Эдвард смотрел в множестве. На голове у мужчины красовалась по-восточному завязанная чалма. На поясе ятаган, вложенный в позолоченные ножны. Неизвестный имел правильные черта лица, коротко остриженную бороду и приветливый открытый взгляд, не несущий в себе злобы.