Он достал из ящика стола листок контракта и положил его передо мной. Грот и Цилле подтолкнули меня к столу. Я склонился над документом, но он был напечатан таким мелким шрифтом, а освещение в комнате было настолько плохое, что я ничего не смог там разобрать.

— Подписывай! — рявкнул Цилле мне в ухо. — Это твой шанс! Гляди, он может и передумать.

А, была не была! Что, в самом деле, мне терять? Я пришел сюда, чтобы стать гладиатором-лжецом, и я стану им. Отступать уже поздно. Я взял ручку и четкими крупными буквами вывел рядом с галочкой: «Синий Медведь».

Тренировки. Когда я рассказал Гемлуту сенсационную новость, мы принялись фантазировать и строить планы на будущее. Он будет моим тренером и импресарио. Стать гладиатором нелегко, сначала нужно долго тренироваться, так сказал Смейк.

Выйти на арену и наврать с три короба может, конечно, каждый — дело нехитрое. Но трудность заключается именно в том, чтобы публика поверила твоим словам. И как любое подлинное искусство, ложь тоже требует немалых усилий и полной самоотдачи. Художник упорно работает над картиной, кладет на полотно мазок за мазком, композитор кропотливо выстраивает произведение из мелодии, ритма, голоса и аккомпанемента, писатель старательно подбирает слова, ищет удачные эпитеты, а гладиатор-лжец оттачивает свое мастерство до вершин совершенства. Хорошая, добротная ложь сродни каменной стене: если кирпичики аккуратно и точно прилажены друг к другу, она становится монолитом.

А еще нужно уметь хитро переплетать вымысел и правду, нагнетать напряжение и эффектно подавать развязку, в нужном месте позволять себе лирические отступления, чтобы тут же обескуражить размякшую публику головокружительным поворотом сюжета, и главное — лицо не должно тебя выдавать. Любая удачно придуманная ложь может потерпеть фиаско, если ты не научишься всецело владеть своей мимикой. Один неверный взгляд, нерешительный поворот головы, неуверенное выражение лица, и с таким трудом сотканная паутина твоей фантазии начинает с треском расползаться. Я был свидетелем того, как опытнейшие бойцы терпели поражение только лишь потому, что позволили себе моргнуть в неподходящий момент.

Большинство гладиаторов для поддержания формы тренировались на своих родственниках и знакомых, обманывая их в самых обычных бытовых ситуациях. Я с самого начала понял, что методика эта мне не подходит. Не только потому, что таким образом очень быстро можно растерять всех друзей, просто мне она казалась слишком скучной и примитивной. Уж если обманывать, то по-крупному.