– Куда? – ответил вопросом капитан.

– Может быть, до другого притока? – осторожно предложила Элис.

– Не знаю, – признался Лефтрин. – Жаль, что Смоляной не может говорить яснее. Вряд ли другой приток нам поможет. Но я уже ни в чем не уверен.

– Тогда… что же мы будем делать?

Он безрадостно покачал головой. У него были только вопросы и никаких ответов. Но жизни всех, за кого он отвечал, зависели именно от его ответов или хотя бы верных догадок. Сейчас капитан изрядно сомневался, что вообще на них способен. Правильно ли он угадал, когда повел их сюда? Но он не гадал вовсе. Он послушался корабля, ведь Смоляной казался таким уверенным. И вот они здесь. И река закончилась. Воды вокруг полно, только она едва прикрывает сырую почву, и теперь уже и не разобрать, откуда она течет. Может быть, это болото питают миллионы крошечных ручейков. Может, вода просто проступает на дне гигантской котловины. Не важно.

Кроме того, в последние дни все заметно упали духом. Может, они слишком много времени провели вместе. Может, так и не пришли в себя после сокрушительного наводнения и потерь. Может, виной всему хмурая погода. Капитан не знал, что именно так сильно сказалось на настрое людей, но это было заметно и по хранителям, и по команде. Кажется, все началось в тот вечер, когда Карсон с Седриком вернулись с лодкой и сообщили о гибели Грефта. Охотник сообщил всем новость, когда они собрались на палубе за скудным ужином. Он просто известил их, не извиняясь и не оправдываясь, что скормил тело своему дракону. Никто не оспорил его решения. Вероятно, именно этого хранители теперь и ждали. Седрик выглядел опустошенным и потрепанным. Наверно, это зрелище его наконец подкосило. Может, его удачнинская оболочка все же треснула и в нее просочилось что-то человечное. Карсон отчитался о поездке, официально вернул Лефтрину украденные сухари, а затем объявил, что идет спать. Хотя на лице его читалась такая усталость, от которой обычно не помогает сон.

Капитан тогда перевел взгляд с измотанного лица друга на скорбную физиономию Седрика и пришел к собственному выводу. Что ж, дело приняло скверный оборот. Щеголь из Удачного порвал с охотником, и тот слишком тяжело это воспринял. Карсон определенно заслуживал лучшей доли.

Но с другой стороны, то же самое можно сказать про всех.

Известие о смерти Грефта огорчило всех. Никто из хранителей, включая и Татса с Харрикином, нисколько не обрадовался. Татс выглядел даже почти виновато. А Джерд тихо проплакала до самой ночи, сидя у левого борта. Спустя некоторое время к ней подошел Нортель, сел рядом и стал что-то негромко говорить, пока она не склонила голову ему на плечо, позволяя себя утешить.