– Пришел в крови, потому что подрался. А об убийстве меня предупредили заранее. Есть знакомые в полиции. Еще предупредили, что на месте преступления обнаружили нож графа Гетти. Я держал его в руках несколько дней назад, поэтому сразу понял, что обвинят во всем меня.

– И как это тебя с такими связями только арестовали! – скривился Антонио. – Странно это!

– Ничего странного. Расследование забрал себе Ньютон-Маркт, местные ничего с этим поделать не могли. Еще вопросы, господа?

Вопросов не нашлось, и я ушел на кухню. Ничего горячего там, по понятным причинам, не отыскалось, пришлось разжечь плиту и поставить на нее сковородку. Пока та разогревалась, нарезал вчерашний багет, взял молоко, масло и яйца. Пожарить гренки не составило никакого труда, к ним добавил сыр и пармскую ветчину. Получился вполне сносный перекус.

Когда на кухню зашла Софи, я оторвался от своей немудреной трапезы и молча отсалютовал ей стаканом с кальвадосом.

– Вижу, ты не в духе, – прищурилась хозяйка клуба.

– Не каждый день просыпаешься в одной постели с мертвой девушкой, – ответил я и приложился к бокалу.

Софи оглянулась, переступила через порог и прикрыла за собой дверь.

– Рассказывай! – потребовала она.

Я поведал кузине о случившемся, попутно убрал грязную посуду в мойку и потушил плиту. Заодно рассказал и о промахе с Большим Джузеппе, но Софи этот момент нисколько не заинтересовал.

– Сам виноват, – только и сказала она, выслушав мой рассказ. Потом обреченно вздохнула и спросила: – Как думаешь, почему убили Ольгу?

– Что-то не поделила с подельниками.

– Проклятье! – ругнулась Софи. – Я не стану отменять завтрашнее представление! Это прикончит нас!

– Тем более в любом случае будет аншлаг. Как только эта история попадет в газеты…

Софи отмахнулась и спросила:

– Кто рассказал Ольге о снимках?

Я покачал головой.

– Не помню. Вчерашний вечер – словно в тумане.

– Проклятье!

– Еще инспектор Моран справлялся насчет неких валиков для фонографа. Тебе что-нибудь известно об этом?