И нам было совершенно все равно, что происходит за дверьми каюты. Пусть весь мир подождет.
* * *
После того как я сообщила супругу о своем интересном положении, надо мной бдели денно и нощно, и в итоге я стала все чаще и чаще из-за этого раздражаться.
Саша, конечно, руководствовался благими намерениями, но буквально душил меня своей заботой. Чем больше был срок, тем тяжелее я переносила беременность, и все же это не повод усложнять мне жизнь постоянным давлением и заботой…
Я часто и помногу гуляла, чувствуя потребность в солнце и свежем воздухе, и, несмотря на то что находились мы на станции, мне все это обеспечивали.
Мои предпочтения в еде постоянно менялись, часто я просыпалась ночью и умоляла мужа срочно достать мне очередной деликатес. Иногда мы спорили, полезно мне это или нет, но единственное, в чем я без возражений шла навстречу, так это в необходимости посещений доктора.
После последнего визита к Иосифу я старательно выполняла все его рекомендации, а вот на прием не спешила, не видя в этом особой необходимости.
Поэтому, когда я появилась в кабинете Айболита, тот при виде меня удивился.
– Что-то я давно тебя не видел. Решила сменить доктора? – съехидничал он.
А я вспомнила, как в последнее время вредничала наперекор Саше.
– Рассчитываете так легко отделаться?
– Ну, после того, как ты увеличила численность рода, покой мне только снится.
– Я выполняла все ваши назначения, поэтому так долго и не приходила. Зачем? – ответила я, не обратив внимания на ворчание врача.
Иосиф мгновенно посерьезнел.
– Мария, я иногда поражаюсь твоему безалаберному отношению к своему здоровью!
– А что такого? Всего-то месяц. Да и до родов еще далеко, – отмахнулась я.
– Не тебе судить! Давай обследоваться.
Обследование встревоженный доктор проводил максимально полное, и длилось оно часа полтора.