Теперь у меня все четыре режима открыты, казалось бы все пути, дорожки открыты, иди куда хочешь, но на душе тоска. Каждый режим надо прокачивать с нуля, а на это надо неимоверное количество времени. Понятно, что многие предпочитают расти в каком-то одном направлении, ведь даже человеком можно победить тотема или стихийника. Человек вообще универсальная тварь, при желании убивает кого угодно. Так что да, человека надо развивать в первую очередь, а остальные режиме это уже как помощь, так что человек это основной режим. Но опять же, во всех остальных играх и так приходится людьми, не важно выглядят они как орки, эльфы, гномы и прочие выдуманные расы, на самом деле мало чем отличаются. Разница во всех расах только во внешнем облике и названиях умений, тогда как здесь я реально могу быть летающим монстром, а кто-то ведь выберет плавающего, так что вариантов больше.

Но опять же я не хочу выбирать между режимами, в каждом есть что-то вкусное, хочется все и помногу. Это же мечта идти пылающим факелом и разбрасываться огненными заклинаниями. Как же потрясающе летать, расправив крылья парить. Про возможности Бога вообще лучше не думать, там возможно всё, что пожелаешь. И ведь будто нарочно сделали, что человек является связующим звеном к каждому режиму.

"Привет, занят?" — прервало мои размышления сообщение от Камины.

"Привет, не особо", — ответил я.

"Открой портал, выйду", — попросил Камина.

Не хотя поднялся, вокруг никого нет. Благодетели восстановили все надгробия вокруг, даже травка вновь стала зеленой, никаких намеков на то, что здесь было все разрушено. Пришлось вскарабкаться на поверхность, портал в могиле открывать как-то не правильно, даже если и получится, то что мы там вдвоем там будем делать? Вновь перепачканной грязью, хоть бы раз вылезти из могилы чистым, теперь понимаю забирающих гробы в район лачуг, там хоть и пыльно, но зато чисто.

Тень от внешней стены убила остатки вечера, на кладбище уже будто ночь, лишь не хватает огромной Луны, занимающей пол неба, но осталось не долго, уже вон продавливает небосвод, стремится приблизиться, занять свое место.

— Здарова, — поздоровался Камина второй раз и посмотрел по сторонам. — Неуютно тут как-то, темно.

Я хмыкнул, можно подумать первый раз на кладбище, тут практически всегда так.

— Чего хотел? — спросил я.

— Кроме тотема, ничего, — шутливо произнес Камина.

— Сейчас? — равнодушно спросил я.

Он затушевался, думал, что скажет "да", но как-то не спешит.

— Что случилось? — поинтересовался я.

Ему надоело стоять, присел на край моей могилы, свесив ноги в нее. Решил последовать его примеру, не стоять же над душой.