Я покраснела.
– Гриша, мне нужно с тобой поговорить. Наедине, – попросила я.
– А мне потом голову не открутят? – спросил Лесниченко улыбаясь, но встал и отправился следом за мной.
Мы разместились на одном из подоконников: подальше от любопытных ушей, и я сразу перешла к главному.
– Слушай, помнишь, после происшествия на биофлоре ты говорил, что, если мне что-то понадобится, я могу обратиться к тебе?
На лице одногруппника появилось любопытство.
– Ну? – спросил он улыбаясь.
Именно после того несчастного случая у нас с Лесниченко сложились замечательные отношения. Если этого кривляку поближе узнать, то он открывается с совершенно новой стороны.
– Так вот, мне нужна твоя помощь. Слушай…
И я рассказала ему все как есть, начиная с того момента, как на Киру напали в коридоре до сегодняшнего происшествия. Гриша учился по направлению Ремарка и был самым лучшим на курсе. Сам адмирал не раз отмечал его таланты. Если кто и сможет помочь разобраться мне в этом, то только он.
Выслушав меня, Лесниченко некоторое время молчал, а потом сказал:
– Значит, вот что случилось между тобой и Гитом. Мы с ребятами долгое время гадали, даже ставки делали, но такого предположить не могли! Кошмар! В общем, я уже примерно представляю, почему все это произошло. Сейчас зайду к одним знакомым со своей специальности, и мы разберемся. Вечером забегу.
– И ты не спросишь, что у меня с нашим куратором?
– Фис, о чем спрашивать? Все и так понятно.
И, подмигнув мне, направился прочь.
Сказать, что я был зол, это значит ничего не сказать. За все время существования Академии произошли всего три случая сбоя программ, когда меняли всю систему. И ни разу такого избирательного!
Но выяснение причин диверсии придется отложить на потом. Сначала нужно привести свой внешний вид в должное состояние. И угораздило же попасть в такую ситуацию!