– Хорошо.

В наше время за подобные предположения можно и под суд попасть.

Но только я подумала об этом, как мой затылок обхватила рука адмирала, и он, склонившись, поцеловал меня. Совершенно рефлекторно я ответила на поцелуй и услышала щелчки камер.

Когда Наран оторвался от моих губ, мое лицо было красным, как помидор, и от того, чтобы не стукнуть его, меня удержало только то, что на нас смотрели.

– Я тебя убью, – вырвалось у меня.

– Но спор я выиграл, – с улыбкой заметил Ремарк.

Я не удержалась и наступила каблуком на его сапог. Адмирал поморщился.

– Больно? – участливо спросила я ненаглядного.

– Да.

– Хорошо! – довольно заметила я.

Наклонившись к моему уху, Наран заметил:

– Оно того стоило…

Я только фыркнула:

– Ну что, еще кружок и домой?

– А может, сразу?

– Нет, еще кружок!

На следующий день во время завтрака Наран, широко улыбаясь, вышел на кухню со стопкой газет.

– Ну, что там? – осторожно поинтересовалась я.

– Это надо видеть, – ответил адмирал, принимаясь за еду.