– Ты знал?!

– Конечно! В учебном учреждении ничего не скроешь.

– Какой кошмар, какой кошмар! – Я не могла осмыслить тот факт, что все это время, общаясь со мной, он знал, что я придумала ему кличку.

Ужас! А муж смотрел на меня и пытался в голос не захохотать.

– Жаль, что ты не видишь сейчас своего лица, – сквозь смех произнес Ремарк, за что и получил кулачком в бок.

– Прекрати! Я в полном ужасе!

– Я вижу, – пытаясь отдышаться после смеха, произнес Наран.

– Ты полностью заслужил это прозвище. Непробиваемая железка!

– Так уж и непробиваемая, – хитро сверкнул взглядом муж.

– Ну-у-у-у-у… Может, я в чем-то и ошибалась, но в остальном ты меня репрессировал.

– Если бы, лапуля, я тебя репрессировал, то вывел бы на чистую воду во всех твоих махинациях.

– Каких это? Я лучшая старшая группы среди остальных твоих групп! – возмутилась я.

– Ну, например, с тем случаем, когда ты помогла своим одногруппникам избежать разбирательства по поводу прогулов.

Сразу притихнув, я ответила:

– Ну вот! Это еще раз доказывает, что я права. Кстати, раз ты догадывался, то почему не пытался докопаться до сути.

– Ну, как все было на самом деле, я и так примерно знал. И потом, эти ребята после твоих уколов так страдали, что я посчитал: свой урок они усвоили.

Вспомнив страдания своих одногруппников, я в голос засмеялась, и муж, не удержавшись, присоединился ко мне.

Потом мы некоторое время сидели, глядя на закат, и молчали. Но я опять не утерпела и спросила:

– О чем ты думаешь?

– О своем прошедшем дне рождения.