— Ладно, всем пока. Ещё свидимся, — попрощался я с трупами и, прикрытый лишь одной простынёй, поплёлся на выход.

Дверь была открыта. Значит, нас оставили лишь недавно, и то на очень короткое время, в которое мне повезло проснуться, ибо морг всегда запирают. Если так, то, скорее всего, сейчас нас либо собирались увозить на вскрытие, либо доставляли ещё больше тел. Скорее всего первое, ибо свободных коек не было.

Ух, повезло-повезло.

Я прошёлся по длинному, как специально, жуткому тёмному коридору и услышал голоса.

Ура, это не чистилище! Всё-таки реальный мир!

В глаза ударил свет. Потом я увидел первые силуэты и…

— П-пожалуйста. Пожалуйста, дайте нам его увидеть! — со слезами на глазах, моя мама умоляла какого-то врача.

«Э?»

Погодите… э?

Я всё там же?! В том же теле, в том же мире?

Здесь было много людей. Очень. И врачи, и военные, и вроде даже голову Теодора видел. И все как специально стояли либо ко мне спиной, либо боком. Никто не замечал.

Прямо возле морга была стойка с доктором во главе. Перед ним стояла моя мама, сестра и, почему-то, Катя.

«Э?»

— Д-доктор… пожалуйста…, - плакала сестра.

— Простите…, - мужчина поджал губы, — Правда, простите. Мы не можем. Пока идёт расследование, мы не можем никого подпускать к убитым. Простите…

— Боже… боже…, - мама прикрыла зарёванное лицо дрожащими руками, — Сынок… мой сынок…

Вика тоже плакала. Да здесь много кто плакал, на самом деле. Кроме Кати. Но даже она стояла с пустым, потерянным лицом, и смотрела в никуда.

Это они что… так из-за меня переживают? Из-за… МЕНЯ?!

«Чёрт…», — на сердце сразу потеплело, — «Чёрт, как же круто», — я заулыбался, а глаза стали чуть влажными, — «Как же это… круто»

— Госпожа Елизавета, ваш сын — герой, — Катя обняла мою маму.