– Только не говори мне, что ты не проверил ступеньки и не забрал артефакт! – грозно начал Псих, но Четвертый уже выскочил из коттеджа.

Впрочем, через пару минут он вернулся со счастливым лицом.

– Вот она! – радостно сказал он и вручил фигурку Психу. – Действительно, так и стояла на ступеньках там, где ее призрак поставил. Прямо на том самом месте Хорошо еще, что никто не прикарманил!

– Да уж, монастырь не воинская часть, – зевнул Жир. – Вот где бесхозные вещи отсутствуют как класс – так это в армии. В армии твой артефакт и пяти минут бы не пролежал. Там потеря иногда даже до земли долететь не успевает – сразу обретает нового хозяина!

– Занятно, – резюмировал Псих, повертев фигурку своими длинными пальцами. – Похоже, все правда. Это подлинник, причем с региональной привязкой. За пределами локации не то что бы не работает, скорее, впадает в спящее состояние.

– То есть призрак действительно был, и, скорей всего, рассказал правду, – подытожил Четвертый. – Что делать будем?

– Что будем, что будем? – почему-то с акцентом сказал Псих. – Знакомиться будем! С принцем.

* * *

Заяц выскочил неожиданно, из-под самых ног любимой лошади принца. Та от неожиданности дернулась в сторону, заплясала на месте, но опытный наездник быстро ее успокоил и устремился в погоню за наглецом.

Заяц и впрямь выглядел нахалом и даже бежал хамовато, в стиле «Москва-Воронеж, не догонишь» – помахивал куцым хвостиком и вертел разъетым задом. Эту самую толстую корму принц и пытался приголубить уже третьей стрелой, но косому как будто черт ворожил, и тот все время уходил с линии обстрела буквально в последний миг.

Принц закусил губу – как и любой 16-летний юноша, он был на редкость азартен. Теперь подстрелить нахала стало для него делом чести. По счастью, ушастый, похоже, перепугался до икоты, потому что бежал не в чащу, как поступил бы всякий приличный зверь, а принялся драпать по открытой местности, в сторону раскинувшегося на холме монастыря.

«Ну, заяц, погоди! – шептал про себя принц. – Добегался, жирный, там я тебя и положу!». Но положить почему-то никак не получалось, стрелы упорно шли мимо. А заяц окончательно охамел и бежал уже как клоун по арене цирка, с каким-то дурацкими ужимками, прыжками и только что не кульбитами. Ближние телохранители принца, скакавшие рядом, но в добычу господина, разумеется, не стрелявшие, даже начали посмеиваться – настолько забавно улепетывал косой.

А у зайца, похоже, с перепугу ум за разум окончательно зашел, поскольку курс он держал прямиком к монастырским воротам – не иначе как мечтая убить себя об стену. И лишь когда меховой стайер оказался у входа в монастырь, открылось все изощренное коварство его замыслов. Добежав до ворот, заяц, не тормозя, нырнул в собачий лаз под воротами и через секунду оказался на территории монастыря, уйдя таким образом из-под обстрела. Лишь очередная ушедшая мимо стрела, ударившая в потемневшие от времени доски ворот, мелко дрожала оперением.