Через пятнадцать минут дешевая зимняя куртка сдалась в борьбе с моросью, и Дилан почувствовала, как ее рубашка намокает.

Вдруг ужасная мысль заставила ее остановиться. Белая рубашка. Дождь. Мокрая рубашка. Она вспомнила, как рылась в ящике в поисках чистого лифчика и нашла один-единственный – темно-синий.

Она выругалась сквозь зубы, за что схлопотала бы от матери, будь она рядом. Домой бежать некогда. Даже если она поторопится, все равно опоздает.

Ужас.

Опустив голову, Дилан пошлепала по оживленной улице: мимо магазина подержанных вещей, мимо заколоченных ларьков, мимо кафе с дешевой мебелью и дорогими пирожными, мимо букмекерской конторы или двух. Не было никакого смысла обходить лужи – ноги уже насквозь промокли, и это было наименьшей из проблем. На мгновение она даже подумала перейти дорогу и спрятаться в парке, пока Джоан не уйдет на работу, а потом вернуться домой. Но она отлично себя знала. Ей просто не хватит смелости. Выдавая поток жалоб вперемешку с ругательствами, свернула с оживленной улицы и прошла в ворота Кейтшэлл.

Дилан была уверена, что их школа – три этажа однообразных помещений различной стадии обветшалости – была призвана умерить энтузиазм, творческий потенциал и, самое главное, настрой. Перекличка проходила в кабинете мисс Парсон на верхнем этаже – в еще одном унылом помещении, которое учительница попыталась оживить с помощью плакатов и настенных экранов. Странно, но из-за ее стараний это место выглядело еще депрессивнее – особенно сейчас, когда тридцать клонов в нем обсуждали малозначащую ерунду так, словно эта ерунда была чем-то жизненно важным.

Запоздалое появление Дилан вызвало пристальный взгляд. Как только она села, сквозь шум в классе раздался визгливый голос училки:

– Дилан. Куртка.

Кто придумал, что ученики должны быть вежливы с учителями, но не наоборот? – подумала Дилан.

– Я замерзла. На улице такой холод.

И здесь тоже, – это она не стала добавлять.

– Мне все равно. Сними куртку.

Дилан хотела воспротивиться, но это было бесполезно. Кроме того, недовольство привлечет к ней внимание, а она, как правило, старалась его избегать. Вздохнув, она повоевала с дешевой молнией и скинула с себя куртку. Взглянула вниз, и страхи подтвердились. Промокшая блузка просвечивала, и темно-синий лифчик под ней сверкал как маяк. Дилан ссутулилась, задаваясь вопросом, как долго сможет оставаться невидимой.

Ответ пришел через сорок пять секунд.

Естественно, все началось с девчонок. Где-то слева раздалось хихиканье.