Когда руки Якоби оставляли стержень, мир сразу становился блеклым и неприятным. Из какого бы металла ни был изготовлен этот цилиндр, воздействие его оказывалось чрезвычайно сильным. Держа его в руках и рассматривая звезды, он видел в них тот же великолепный спектр очертаний, что был знаком ему по видениям, хотя расстояние ослабляло яркость светил. Цилиндр согревал его, так что северный ветер не способен был повредить ему. Кожа его ощущала холод, однако тело разогревало внутреннее тепло.

Когда он спал, что приключалось теперь достаточно часто, ему снились уже знакомые по прежним видениям создания, сверкали их радужные оболочки, наполнялись великолепные крылья, взмахами покрывавшие невозможные пространства.

В одном из видений некий голос негромко шепнул ему:

– Не все способны летать между звезд. Те, кто находятся здесь, ищут другие пути, чтобы привести к себе своих братьев. Существуют такие места, где ткань вселенной пронизывают тоннели.

Он сразу проснулся и понял, что в тревожном сне лег головой на цилиндр.

К концу третьего дня, на закате, налетел шторм, закачавший Берлезон и замотавший корабль, как пес любимую игрушку. Якоби улегся поверх цилиндра и камней, чтобы их невзначай не смыло волной за борт. Он держался за основание трубы и только молился о том, чтобы его снова не замутило. То немногое, что он съел – в основном бульон и консервированные фрукты, – пока задерживалось в его организме, и он не рассчитывал на то, что обязательно переживет еще один приступ дурноты.

A ему нужно было выжить. Он должен находиться здесь, на корабле, когда они наконец появятся.

В молодости он искренне веровал в Христа и в христианского бога. Война заставила его расстаться с верой, но теперь самым странным образом он начинал ощущать новую надежду, рождение новой веры. Разве невозможно, что люди в прошлом просто неправильно истолковали то, что увидели? Не могут ли и ангелы, о которых ему так много говорили в детстве, оказаться чем-то совсем иным? Создания, которых он видел во сне, ничуть не походили на тех ангелов, о которых ему рассказывали родители и пастор, однако они спускались с небес и время от времени забирали с собой особо удачливые души.

Но возможно ли это?

Однако точно узнать можно было одним-единственным способом.

Ми-Го появились, как только улегся шторм. Когда утих ветер, он услышал жужжание, словно бы к нему подлетел шершень, но такой огромный, что он ощущал этот звук грудью и черепом.

Заронил ли этот звук страх в его сердце? Да, но вместе с ним и восторг, осенивший сразу тело и разум. Плоть и душу.