Если бы.
– Тебе вовсе не обязательно идти со мной, – спохватилась я.
Прошел почти час с тех пор, как я покинула дом Хайди. Мимо клуба сплошным потоком двигались машины, и, честно говоря, при дневном освещении «Предвестие» не выглядело таким устрашающим, ну почти.
– Оставайся здесь и, если я не вернусь, скажем, минут через десять…
– Звонить в полицию?
Я взглянула на Джеймса Дейвиса, и он прыснул со смеху.
– И что я им скажу? Что моя несовершеннолетняя знакомая пошла разыскивать в клубе потерянный мобильник и не вернулась? Нет уж, я с тобой.
От радости даже голова закружилась. Мне вовсе не хотелось идти в клуб одной, и, сказать по правде, я была уверена, что Джеймс меня не оставит.
Как бы банально это ни звучало, Джеймсу, обычному соседскому парню с каштановыми волосами и добрыми карими глазами, все сходило с рук. Он был такой же милый и ласковый, как плюшевый медвежонок, и любой родитель, едва завидев его прелестнейшие ямочки на щеках, был готов распахнуть свои объятия, даже моя мама. Она позволяла ему находиться в моей спальне при закрытых дверях.
Так как один лишь его вид внушал доверие и спокойствие, я заявилась к парню утром, клятвенно пообещав, что позже накормлю его вкуснейшим завтраком.
Джеймс всегда велся на еду.
У меня заныли пальцы.
– Без мобильника мне не жить, мама точно прибьет. Знаешь, сколько он стоит?
– Она тебя и так прибьет: за то, что по клубам ходишь.
– А как она узнает? Если мобильник найдется, все будет просто прекрасно, – взволнованно рассудила я. – А как бы ты поступил на моем месте?
– Ну, во-первых, я бы не пошел в «Предвестие» и ничего там не оставил.
Он вдруг отвернулся к окну. Из-за бейсболки с эмблемой «Балтиморских иволг»[3], с которой он почти не расставался, на пол-лица его упала тень.
– Я ведь в курсе, почему ты обратилась именно ко мне, а не к Зои.
– Возможно, потому, что это ты дал мне липовые права, с которыми я смогла как последняя идиотка припереться в это шикарное место.
Он фыркнул: