Это сказала королева. Она сама все еще была в шоке, но ее слова обнадеживали.

– Сама бану Нахида выступает спонсором этого проекта. Дэвы обязаны прислушаться к ней, не так ли? – Она беспечно пожала плечами, как будто они не говорили сейчас о серьезных вещах. – В конце концов, она берется за эту авантюру на свой страх и риск. В случае чего, отвечать тоже ей.

– Премного благодарна за поддержку, – ответила Нари с ноткой сарказма. – Я считаю, нужно начинать непосредственно с восстановления больницы – это мой народ непременно поддержит. После я переговорю с нашими жрецами и сообщу о своих планах касательно шафитов. Именно сообщу, – уточнила она. – Я выслушаю их возражения, но, как справедливо заметила королева, я бану Нахида. А уж как я буду распоряжаться своими способностями в стенах моей больницы – это решать мне.

Гасан откинулся на подушки.

– Раз уж мы все разоткровенничались… Что будем иметь с этого мы? Ты затеяла авантюру и просишь у меня денег на восстановление памятника своих предков… моих врагов, если ты не забыла. – Он изогнул темную бровь. – Не будем брать во внимание здоровье моих подданных. Я не вчера родился и прекрасно понимаю, что этот проект выгоден тебе, а не мне.

– А если представить это действительно совместным проектом? – подала голос на этот раз Зейнаб, сперва робко, но постепенно набираясь уверенности. – В рамках налаживания связей с Дэвами, аба. Это такой широкий символический жест, особенно в преддверии празднования нового поколения. – Она улыбнулась отцу. – Возможно, мы даже уложимся к началу Навасатема? Ты бы лично провел церемонию открытия, представив больницу как главное достижение своего царствования.

Гасан склонил голову, но смягчился, видя теплую улыбку дочери.

– Какая наглая попытка сыграть на моем тщеславии, Зейнаб.

– Просто я слишком хорошо тебя знаю, – сказала она шутливо. – Ради перемирия наших племен ты сочетал браком Мунтадира и Нари, не так ли? Было бы здорово, если бы Мунтадир сопровождал Нари, когда она отправится в храм за благословением жрецов.

Нари пришлось сдержаться, чтобы не выдать своей реакции на это предложение. Она была благодарна Зейнаб за поддержку, но ее народ очень трепетно относился к своим традициям.

– Только Дэвам разрешен вход в храм. Это правило неизменно уже много столетий.

Хацет пристально посмотрела на нее.

– Если ты готова расплачиваться за свою больницу деньгами джиннов, бану Нахида, то будь готова и пустить одного из нас на порог вашего храма. – Она положила руку на плечо сыну. – Только ты должна пойти с Ализейдом. Это ведь он хочет быть твоим партнером.