Светлый фон

Думай.

Думай

– Давайте сделаем перерыв, – говорю. Уилл ведет нас на кухню, где мы встаем вокруг деревянного стола, делаем сэндвичи на хрустящем хлебе и едим запеканку миссис Макельрой. Замечаю, что Уилл почти не притрагивается к еде, и внезапно я тоже больше не хочу есть.

Отношу тарелку в комнату Майлза. Он пытается скрыть, над чем теперь работает, но я все равно вижу. Он размалывает семена ландышей, пакетики мятного чая, еловые иголки – все, что любимо миссис Клиффтон. Видит, что я смотрю на его горки – попытки сделать маленькие замены вариантов.

– Я найду способ вернуть ее, – говорит он с вызовом. Я вижу, что он плакал.

Я медлю, ставлю тарелку на стол и, прежде чем уйти, нежно касаюсь его руки.

– Я – тоже.

Когда возвращаюсь вниз, остальные уже пообедали и вернулись в библиотеку. Опускаюсь на свое место с новой горячей решимостью, и Джордж передает мне тарелку с печеньем.

– На чем мы остановились? – спрашивает Элиза.

– Мы думаем, что Камень Елены как-то связан с Проклятием, но это не все. Есть что-то особенное в побратимах, – говорит Джордж.

Я загибаю пальцы:

– Что-то все еще находится здесь, нечто, связанное с Шекспиром, более значимое, чем этот Камень.

Джордж хмурится.

– В итоге даже кольцо не защищает от Исчезновений, если ты в пределах городов, – говорит он мне. – Словно оно теряет силу, когда находится слишком близко к источнику Проклятия.

– Так вот куда нас приведут карты, да? – предполагает Элиза. – Что-то все еще находится здесь, то, что было достаточно дорого Шекспиру, чтобы наложить на всех нас это ужасное Проклятие.

– И мы просто прогуляемся и выкопаем эту проклятую штуку, да? – говорит Джордж. – Хм-м-м, звучит разумно.

– Может, это зарытое сокровище? – шутит Элиза, иронично изгибая брови. – Фамильные драгоценности королевской семьи?

– Или, может быть, адреса потомков возлюбленной, отвергнувшей его? – добавляет Джордж.

Беас изучает что-то в биографии, которую я ей дала, и вдруг ахает.

– В этой биографии сказано: Шекспир всегда боялся, что кто-то раскопает его могилу и потревожит кости, так сильно, что это было написано рядом с его могильным камнем.