У меня бывают минуты слабости, когда я слишком много размышляю. Обычно они приходят в тот миг, когда битва проходит совсем рядом, а я в ней участвовать не могу. Это меня расстраивает, но на это есть свои причины.

За окном прозвучал сильнейший взрыв, но моему транспорту до лампочки все это. Он родовой и защищен получше, чем многие имения бедных аристократов.

Затем последовали еще взрывы, которые означали, что скоро все закончится, и опять без меня.

Рядом упала массивная балка перекрытия моста, на котором эти дилетанты устроили засаду, дождавшись моего кортежа. А вслед за ней на асфальт грохнулись два, частично, сожженных тела. И одно из них, кажется еще было живо. Протянув руку, полудохлый нападавший попытался что-то скастовать «из последних» сил, но обычная пуля из обычного пистолета разнесла башку незадачливому одарённому. Глупая смерть глупого человека.

Я хмыкнул, и снова повернулся к зеркалу. Из зеркала на меня смотрел все тот же грустный парень, на которого все эти годы мне было смотреть кисло. Нет, он... точнее уже я, не был уродом — более того, по местным меркам считался чуть ли не красавцем. Высокий, черноволосый, с хорошим рельефным телом атлета. Дурацкая привычка. Я просто НЕ МОГ позволить телу быть слабым. Иногда, увлекшись, я вызывал пересуды обслуги, шокированных моими постоянными тренировками.

Но, блин! Где все мои шрамы? У меня в прошлой жизни Охотника их было много, и я мог бы ими гордиться сейчас. Мог...

Чертова Чёрная Гидра сожрала меня... Но я забрал эту тварь с собой в преисподнюю. Я так долго выслеживал ее и достиг успеха там, где многие отступили. Эта сильная и грациозная тварь была стара и о-о-очень сильна! Я всё еще чувствовал запах ядовитых испарений Адыгейского болота, где веками господствовало это существо, изредка выбираясь в другие миры, чтобы принести туда боль и хаос.

Это была моя последняя добыча... Как жаль...

При воспоминаниях о гидре в моей груди разлилось приятное тепло. Понятная работа... Приятное возбуждение... Выброс адреналина и гордость за хорошо сделанную работу. Как же я по всему этому скучаю!!

Хорошая гидра. Была. И на лицо вылез оскал, который вгонял в натуральный ужас всех, кто его видел. Я спохватился и быстро спрятал его подальше, вернув лицу скучающе-отстранённое выражение родовитого и туповатого отпрыска благородного рода. Нельзя его еще видеть другим, слишком рано.

А может, как раз самое время? Я сейчас еду к своему отцу, который должен огласить официальное решение по собственному наследнику. Если бы мне еще это надо было. Впрочем, моим родственникам это тоже особо не нужно. Но традиции...