– Не назовете ли вы свое имя, сударыня? – спросил он.

Она назвала, и он повторял как заклинание: «Мадригал, Мадригал, Мадригал».

«Как странно, – думала Мадригал, – что меня охватывает чувство такого… блаженства… просто от его присутствия, ведь я даже его имени не знаю и лица увидеть не могу».

– А ваше имя?

– Акива.

– Акива, – с удовольствием повторила она.

Да, возможно, значение ее имени и было связано с музыкой, но его имя звучало как мелодия. Его хотелось петь. Высунуться из окна и кричать. Шептать в темноте.

– Что же? Ты приняла предложение?

– Нет. Не приняла, – с вызовом ответила она.

– Нет? Он смотрит на тебя так, будто ты его собственность.

– Тогда тебе следовало бы…

– Твое платье! – перебил он. – Оно порвано. Его рук дело?..

Мадригал обдало горячей волной его гнева.

Тьяго, танцуя в паре с Чиро, не сводил с Мадригал пристального взгляда. Она дождалась, пока широкая спина Акивы скроет ее лицо, и только тогда ответила:

– Ничего страшного. Непривычно носить платья из такой непрочной ткани. Выбирала не я. Ужасно хочется накинуть шаль.

Он злился и был напряжен, но руки на ее талии оставались мягкими.

– Могу сделать тебе шаль, – сказал он.

Она вскинула голову.

– Ты вяжешь? Вот это да! Необычное занятие для солдата.

– Нет, не вяжу, – ответил он.