— Ты хорошо помнишь Мирградскую битву, Питри? — тихо спрашивает она.

— Д-да.

— Ты хотел бы снова увидеть нечто подобное?

— Это, наверное, проявление трусости, но… нет. Нет. Я не хотел бы.

— Разумный выбор. Так вот. Я скажу так: то, что Бисвал — и я — сделали с Континентом в Лето Черных Рек… в общем, по сравнению с этим Мирградская битва — детская игра в крысу.

Питри не отвечает. Мулагеш смотрит на море и водит указательным пальцем правой руки по деревянным костяшкам большого пальца протеза.

— Вали отсюда, Питри, — говорит Мулагеш. — Я хочу побыть одна.

— Да, мэм, — говорит он и уходит с балкона.

3. Прогресс

3. Прогресс

Сайпурцы с гордостью утверждают, что они были лишены божественной помощи и потому им пришлось думать собственными головами. Мы так уверены в этом, потому что у нас не было выбора: изобретать что-то новое или не изобретать. Точнее, единственный наш выбор был идти вперед или умереть.

Это отчасти правда. Однако записки Валлайши Тинадеши позволяют нам по-другому взглянуть на проблему неожиданного научно-технического прорыва Сайпура: оказывается, мы многим обязаны забытому континентскому святому Тории.

Самое поверхностное изучение мирградских отчетов о совершенных казнях подтверждает тот факт, что Тория был святым из числа таалвастани и большую часть своей жизни провел в Сайпуре, будучи отправлен туда в 1455 году. Таалвастани, последователи божества-строителя Таалавраса, становились архитекторами, инженерами, дизайнерами и машиностроителями — словом, людьми, которым нравилось экспериментировать с техникой и всем, чем одаривала нас смертная жизнь, — всегда при поддержке божественных чудес, благодаря которым многие их изобретения и работали.